Браслет

       - Не будь наивным, котик мой! Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что только ты за порог - он в кабак побежал. Так, кажется, он величает ту забегаловку, что возле его гаража? И сейчас, небось, пьяный вдрызг валяется под каким-нибудь забором.

       - Я, вообще-то, с него слово взял...

       - Господи, кому ты поверил! Да он тебе что хочешь наобещает, когда такие деньги увидит!

       Мы вошли в подъезд Настиной пятиэтажки.

       - Чтоб ты не обижался, что я неуважительно отзываюсь о твоих друзьях, - продолжала она гнуть свою линию, - давай сейчас к нему заглянём. И ты сам во всём убедишься. Дай Бог, чтобы я была не права.

       - Да ну... Не хочу я сейчас разговаривать с ним...

       - Зачем разговаривать? Ты только изображение включишь. Он нас не увидит.

       - Ну хорошо, - сдался я безо всякой охоты. - Только сначала давай кордон минуем.

       - Какой ещё "кордон"?

       - Ну эту... как её там?.. Шпиёнку штатную?

       - Ах, ты вот о чём! Соседка! - догадалась Настя. - Да наплевать! Буду я отчитываться перед всеми! Тем более - мы уже законные жених и невеста! - Последние слова Настя произнесла нарочито громко. - Ну как, все слышали? - лукаво огляделась она. Но её старания были, видимо, напрасны: нас услышало только эхо в подъезде, гулко разнеся её слова по всем закоулкам.

       Я улыбнулся и хотел её поцеловать, но зацепился ногой за ступеньку и мы чуть не упали. Рассмеявшись, мы весело ввалились домой. Соседке придётся выговор объявить с занесением: в ответственный момент она отсутствовала на боевом посту! Теперь весь день больной буду ходить.

      *****

       Настя оказалась права почти во всём. Я сам ожидал увидеть нечто подобное и возражал только для формы.

       Когда на экране возникло изображение внутреннего "убранства" Игоревых апартаментов, нашу комнату заполонил гомон пьяной компании. Дым стоял коромыслом, на полу - батарея пустых бутылок, окурки, обрывки газет и пакетов, в которые, видимо, заворачивали закуску, и на пустых ящиках сидело и полулежало, а то и вовсе лежало, свернувшись калачиком в углу на автохламе, человек десять барыг, всех разом говорящих и смачно перемежавших свою речь отборным матом. Я не сразу заметил Игоря в толпе. Он сидел в самом углу на том месте, где мы с ним чаевали, рядом примостился какой-то мужик, старательно сохранявший вертикальное положение тела. Лицо Игоря было трудно узнать: всё в ссадинах и кровоподтёках, левый глаз украшал фиолетовый синяк. Он сидел мрачнее тучи и, размазывая сопли, жаловался соседу:

       - Не, ты послушай, Толян! Сам же, сволочь, пил со мной на мои же деньги, мне же морду набил и меня же и грабанул!..

       Больше ни сил, ни желания смотреть у меня не было. Противно.

       - Убедился? - Настя подсела ко мне на краешек кресла и ласково потрепала по затылку. - Эх ты, благодетель! "Дело он своё откроет"! Как же! Разбежался! Ты предоставил ему великолепнейшую возможность стать на ноги, а он подавился твоей наживкой. Теперь иди, ищи эти деньги! И у меня такое предчувствие, что эта история ещё не закончена. Кто-нибудь попадётся с его деньгами и покажет на него. А он - на тебя.

       - И что теперь? - мрачно поинтересовался я.

       - Я уже говорила: положим деньги назад. А те, что Игорь профукал, займём у мафиози. Пусть номера будут не те, но наличность-то останется нетронутой. Как было десять лимонов, так десять и останутся. Им только и работы будет, чтобы выяснить, кто это над ними так "подшутил".

       Я слегка воспрял духом:

       - Ну, тогда поехали?

       - Заводи! - в тон мне ответила Настя.

       Я разбудил Сезама и спросил у неё:

       - А куда?

       - Давай поближе к Москве. Там есть одна хитрая дачка, неприметная такая. - Она в предвкушении даже ладони потёрла. - Бандиты там прочно окопались. Вот мы сейчас и лишим их, так сказать, материальной базы.

       - А кто такие? - спросил я, направляя полёт на север.

       - Понятия не имею, - пожала она плечами. - Фамилии у них я не спрашивала, но рожи точно любовь не источают. Вооружены до зубов, охрана - на каждом сантиметре. Видать, важная птичка обитает в этой клетке, если его такие мордовороты стерегут.

       Земля стремительно неслась под нами.

       - Немного повыше, - попросила Настя, - а то не разобрать, всё сливается в однообразную серую массу.

       Я повиновался. Обзор стал значительно лучше. Земля кое-где белела пятнами раннего снега, проглядывавшего сквозь облачные завихрения циклона. Города выделялись на фоне снежного покрова тёмными полосами отнесённого ветром в сторону и выпавшего в осадок смога. Чем севернее мы продвигались, тем всё более поверхность земли затягивал облачный покров царствовавшего над Русской равниной исполинского циклона.

       - Мы и Москвы-то не увидим среди облаков, - с беспокойством заметил я, поглядывая на своего поводыря.

       Но Настя не разделяла моей тревоги. Видать, такие странствия ей были не в диковинку.

       - Да вот же она, Москва-то! - указала она вперёд на пятно, выползавшее из-за горизонта и видневшееся в разрыве между космами облаков. - Вон, видишь тот отросток? Это один из пригородов. Давай туда!

       Я направил полёт в указанное место и уже через несколько секунд мы неслись над оживлённой автострадой, с обоих сторон окружённой густым лесом.