Браслеты Скорби

– Не имеет, – отрезал Уэйн, – потому что мне нужна только одна конкретная маленькая штучка, которая больше никому не приглянется.

Дешан окинул Уэйна взглядом с головы до ног. Потом посмотрел на Мараси, задержав взгляд именно там, где говорил Уэйн. Наконец Дешан улыбнулся и крикнул, повернувшись к хижине:

– Малый? Малый!

В ночной туман выскочил мальчишка – сонный, в грязной сорочке и штанах:

– Сэр?

– Будь добр, сделай кружочек по кладбищу. Позаботься о том, чтобы нас никто не потревожил.

Мальчишка широко распахнул глаза, потом кивнул и скрылся в тумане. Дешан положил на плечо лопату и сунул оселок в карман:

– И как же мне вас звать, добрый сэр?

– «Мистер Монета» сойдет, – подсказал Уэйн. – А тебя я буду звать «мистер Умник» – за решение, которое ты принял только что.

Он менял свой говор. Изменения были едва уловимые, но Мараси их заметила.

– Ничего еще не решено, – уточнил Дешан. – Мальчишке просто нужно время от времени разминаться. Для здоровья полезно.

– Само собой. – Уэйн кивнул. – И согласен: ничего еще мы друг другу не обещали. Но я вот что тебе скажу: за ту вещь, что мне нужна, никто другой не заплатит даже клипа.

– Если это правда, почему она тебе так сильно нужна?

– Сентиментальная ценность. – Глаза Уэйна вроде как повлажнели. – Эта штука принадлежала моему другу, и ему было очень трудно с нею расстаться.

Тут Мараси фыркнула от неожиданности, чем привлекла внимание Дешана.

– Ты и есть этот «друг»?

– Я не говорю на языке скаа, – ответила Мараси на древнем террисийском. – Ты не мог бы говорить по-террисийски, пожалуйста?

Уэйн ей подмигнул:

– Бесполезно, Дешан. Чего я только не перепробовал, но так и не смог заставить ее говорить по-человечески. Но поглядеть есть на что, верно?

Кладбищенский сторож медленно кивнул:

– Если бы вдруг та штучка, ну, о которой ты говорил, оказалась под моей бдительной опекой, где бы я мог ее взять?

– Пару недель назад в городе случился весьма трагический инцидент. Взрыв, – пояснил Уэйн. – Погибли люди. Я слыхал, части тел принесли сюда.

– Дневную смену отрабатывает Билми. Он их и притащил. Тех, кого не забрали, город поместил в миленькую могилку. Там в основном нищие и шлюхи.

– Они не заслужили такой смерти. – Уэйн снял шляпу и прижал ее к груди. – Идем посмотрим на них.

– Прямо сейчас?!

– Если не затруднит.

– Не затруднит, мистер Монета. Но лучше бы ваше имя соответствовало вашим намерениям.

Уэйн немедленно достал несколько банкнот и помахал ими перед сторожем. Дешан схватил деньги, почему-то понюхал и сунул в карман:

– Что ж, это не монеты, но сгодятся. Идемте же.

Он взял масляный фонарь и повел их в туман.

– Ты изменил говор, – прошептала Мараси, когда они с Уэйном немного отстали от Дешана.

– Чуток его состарил. Использовал акцент прошлого поколения.

– А есть какая-то разница?

Судя по выражению лица, Уэйн был потрясен.

– Ну конечно есть, женщина! Благодаря этому я кажусь старше и делаюсь похожим на его отца. Авторитета больше. – Он покачал головой, словно не в силах поверить, что Мараси задала подобный вопрос.

Свет от фонаря Дешана рассеивался в тумане, только ухудшая видимость. Наверно, фонарь нужен был для того, чтобы копать, однако он почти не справлялся с жутью, которой веяло от надгробий и время от времени попадавшихся по дороге искривленных изваяний, изображавших туманных призраков. Умом Мараси понимала, откуда взялась эта традиция. Если и существовало место, от которого хотелось отпугнуть пожирателей падали, так это кладбище. Только вот здесь водились пожиратели падали в человеческом обличье, и на них статуи не действовали.

– Итак, – заговорил Дешан, когда Уэйн догнал его, чтобы выслушать, – должен вам сказать, что я и впрямь честный человек.

– Ну разумеется, – подтвердил Уэйн.

– Но еще я бережливый.

– Да мы все такие, – заверил Уэйн. – Я, к примеру, никогда не покупаю мудреное пиво, даже если бармен уменьшает цену вдвое, чтобы вылить остатки из бочки.

– Выходит, вы в душе такой же, как я. Бережливый. Я всегда говорю: зачем оставлять хорошие вещи гнить и портиться? Сам Выживший никогда не выбрасывал того, что могло принести пользу.

– Кроме аристократов, – уточнил Уэйн. – Он многих кое-куда повыкидывал.

– Туда им и дорога, – с коротким смешком отозвался Дешан. – И вообще, это он оружие испытывал. Проверял, остры ли ножи.

– Что верно, то верно. Я и сам иной раз проверяю свои ножички, ох проверяю! Чтобы убедиться, что они не сломаются в самый важный момент убийства.

Они рассмеялись, и Мараси покачала головой. Уэйн сел на любимого конька: он мог целый день говорить о том, как насаживать богатеев на нож, забывая, что сам теперь куда богаче большинства жителей Эленделя.

Не очень-то хотелось слушать, как они продолжают смеяться и шутить, но, к несчастью, было страшно далеко отойти в такой тьме. Да, предполагалось, что над туманом властвует Выживший, но – ржавь! – каждое второе надгробие выглядело так, словно собиралось заковылять навстречу.