Брат

В действительности же российская экономика в малой степени интегрирована в мировую. Игра на бирже осуществляется в угоду современным либеральным ритуалам, а также для обогащения небольшой кучки финансовых спекулянтов. Процент акций наилучших стратегических российских предприятий, находящихся в свободном биржевом обращении, является мизерным, а потому все эти индексы и графики годятся лишь для пропаганды «открытости российской экономики». Но правда выглядит совсем иначе. Что бы там не случилось на мировых биржах, российский энергетический сектор как добывал нефть и газ, так и будет их добывать. А все потребители нефти и газа как покупали, так и будут их покупать, независимо от того, оценивается одна акция Газпрома в 100 долларов или в 150 на любой биржевой площадке — хоть в Москве, хоть в Нью-Йорке, а хоть и в Антарктиде.

С другой стороны, пресса всегда пишет лишь о падении биржевых индексов, поскольку «медвежий цикл» ассоциируется в массовом сознании с негативными тенденциями и кризисами, а негатив привлекает внимание читателей, обеспечивая тиражи газет и рейтинги зрительской аудитории. Достаточно вспомнить, что такая же шумная кампания о грядущем крахе российской экономики бурлила в либеральных СМИ и в то время, когда «путинский режим бросил за решетку Михаила Ходорковского». Кто только не кричал тогда в прессе: дескать, напуганные арестом российского миллиардера заграничные инвесторы все как один, задрав штаны, побегут из России, прихватив свои денежки.

Страны ЕС не могут позволить себе никаких санкций в отношении России без того, чтобы самим не попасть в «выгребную экономическую яму». Это очень важный вопрос, понимание которого позволит украинцам избавиться многих иллюзий, которые нам пытаются навеять сторонники «европейского выбора».

Приведем один лишь пример. Существует «авторитетная» мысль, будто бы Россия критически зависит от западных товаров, основа которых — высокие технологии. Действительно, ведь Россия не производит ни мобилок, ни стиральных машинок, ни престижных унитазов. И «Мерседесов» российская промьшленность не производит тоже. Взгляните лишь на циклопические, стоимостью в миллиарды долларов, торговые сети немецких, к примеру, фирм: «Бош», «Сименс», ^ «Либхер», «Мерседес», «Фольксваген»… А теперь представим, что в какой-то момент страны Запада вводят эмбарго на продажу в Россию своей продукции. Сколько необходимо в этом случае времени китайским, корейским и японским фирмам, чтобы заместить своими холодильниками, автомашинами и мобильными телефонами освобожденную на рынке нишу? А вот кто заместит российский газ и нефть для Германии, Франции и Италии? Если вдруг Ангела Меркель заставит своими действиями Россию выгнать из страны всех продавцов немецкой бытовой техники, автомобилей и телекоммуникационного оборудования, то она сделает хуже только лишь немцам. Ведь каждому понятно, что привилегированное положение немецких, французских и итальянских фирм на российском рынке — это результат закулисных договоренностей правительств этих стран с российскими руководителями для поддержания общей экономической стабильности, в чем, в первую очередь, заинтересованы европейские контрагенты.

А вот «храбрая» поза США и Британии как раз и связана с тем, что эти страны с Россией не торгуют не только энергоносителями, но и вообще почти ничем не торгуют. Эту простую истину понимают большинство руководителей европейских государств. Но вот понимают ли столь элементарные вещи украинские правительственные чиновники, которые, видимо, думают, что немцы перестанут продавать «Ауди-8» в Россию только потому, что в Кремле «не придерживаются принципов либеральной демократии», посягая на украинский Крым?

Что же касается «большой восьмерки» или замораживания переговоров Россия — ЕС, то на анализ таких «угроз» даже не стоит попусту тратить время. Ведь, кроме повода «потусоваться», эти форумы ничего уже собой не представляют. Что это за «большая» организация, в рядах которой состоит Канада, но туда не входят Китай, Индия и Бразилия?