Брат, держи удар!

— Молодой человек, а вы не подскажете, какое вино к красной рыбе лучше подходит? — спросил парень.

Филя скривился. Ну и типчик, хвост перед жабой своей расфуфырил. Смотри, типа, какой я тонкий ценитель вин. Да только хрен ему по всей морде. Филя и сам в винах не разбирается.

— А на кой тебе вино? — подмигнул он парню. — С таким крокодилом тебе водяра нужна, да побольше….

— Я вас не совсем понял, — в недоумении посмотрел на него парень.

— Да чего тут понимать? Не лицо у твоей бабы, а задница… Но сам знаешь, — Филя снова подмигнул ему. — Не бывает уродливых женщин, бывает мало водки… Могу порекомендовать…

Договорить он не успел. Парень поднялся со своего места В глазах его сверкнула молния. Это Филя еще увидел. А вот кулак не заметил. И пропустил нокаутирующий удар в челюсть…

Все, что происходило дальше, он помнил смутно. Перед глазами все плыло, в голове гудело. Словно в тумане мелькали лица. Затем близко-близко надвинулась морда распорядителя. Гад Гадыча.

— Городков, тебя за ногу! Ты уволен!..

Будто колокола в голове у него, а этот урод в них ударил. Звон в ушах, боль в черепной коробке. Ну и скотина!.. Все скоты!!!

Оклемался Филя за стойкой бара. В ресторане, где он уже находился на правах посетителя. Бармен Коля прикалывался над ним, но Филя пропускал его обидные реплики мимо ушей. И водочку пропускал. В себя, стопку за стопкой…

А потом снова появился Гад Гадыч. Навис над Филей.

— Ты еще здесь? — заревел он. — Пшел вон, урод!..

Филя поднялся. Его сильно шатнуло в сторону. Но это не помешало ему изобразить на лице праведное возмущение.

— Не имеете права! — гордо вскинул он голову. И едва не потерял равновесие.

— Я тебе покажу права! — рявкнул Гад Гадыч.

Не успел Филя опомниться, как этот козел получил подкрепление в лице бармена Коли. Вдвоем они взашей вытолкали его из ресторана. И еще пинка под зад на прощание дали.

Вот ублюдки!..

Филя и сам не понял, как оказался на дороге. Зато увидел, как на него надвигается крутомордый джип…

* * *

— Вот баран! — громыхнул в сердцах водитель. Никита бросил взгляд на дорогу. И увидел парня в строгом костюме с бабочкой, куцая кожаная куртка поверх. Он стоял в позе заспиртованной лягушки. И в ужасе ждал, когда окажется под колесами их джипа.

Но Саша не первый день за рулем. Он успел затормозить перед самым носом идиота с выпученными глазами.

— Ой, это же Филипп! — послышался голос Тамары. Никита видел, как она покраснела. Не удивительно.

Со стыда можно сгореть, если твой сердечный друг такой придурок.

Тамара выскочила из машины. Схватила своего парня за руку и потащила к тротуару. Но тот ни в какую. Уперся как осел. И страх в глазах сменился бешенством.

— А-а, коза! — заорал он на Тамару. — Вот, значит, как мы работаем, с хорями раскатываем, да?..

Никита не мог не слышать этого. Потому как полудурок Филя орал во всю ивановскую.

— Филипп, ну как ты можешь? — увещевала его Тамара. — Пошли домой…

— А как же эти? — ткнул пальцем в машину кретин. — Кого же они драть будут?..

Ну, это уже слишком. Может, этот недоделок и пьян. Но это не значит, что он может оскорблять Тамару. Любовь, конечно, зла. Но козлов надо учить…

На какой-то момент он даже о Марте забыл.

Никита вышел из машины. Подошел к Филе. Раскрытой ладонью, несильно хлестнул недоумка по щеке. Его это отрезвило.

— Сдерни отсюда, насекомое!

Парень испуганно закивал и бочком-бочком сошел с дороги на тротуар. Тамара подалась за ним.

— Никита Германович, вы уж извините, — оправдывалась она. Будто сама в чем-то виновата. — Он вообще хороший. Просто пьян… Он больше не будет. Правда, Филипп?

Полудурок что-то промычал в ответ и вместе с Тамарой смешался с толпой прохожих.

А Никита сел в машину. Поехал дальше.

* * *

Марта лежала в реанимационной палате. Одна нога в гипсе. Лицо в ссадинах, порезах. Одни ранки пластырем заклеены, на других мазь. Не очень приятная картина. Но ведь это не чужая женщина. Это Марта, его родная Марта.

— Бедная ты моя…

Никита опустился перед ней на колено, взял за руку. Это была чья-то чужая рука. Вся в мелких царапинах, ссадинах, синяках. Но ничего, Марта поправится. И станет такой же, как прежде.

— Состояние тяжелое, — вещал врач. — Перелом ноги, множественные ушибы, порезы… Да вы сами все видите…

— Вижу… А это опасно?

— Жизнь вашей супруги вне опасности… Да, кстати, если вдруг останутся шрамы на лице — это не беда. Их можно удалить. Есть специальные косметологические операции. Они, конечно, очень дорогие. Но насколько я понимаю, вы не испытываете дефицита финансовых средств…

Намек Никита понял. И полез за бумажником. Вытащил из него все деньги, которые были. И протянул их врачу.

— Моей жене должна быть предоставлена лучшая палата…

— Конечно, конечно, — закивал врач.

Деньги исчезли в его руках с такой быстротой и ловкостью, словно этот эскулап был по совместительству профессиональным фокусником.

Марте уже оказали врачебную помощь в полном объеме. Кости вправили, гипс наложили, раны обработали. Сейчас она спала — снотворным ее накачали.