Брат для волчонка

– Генерал резерва. Он знает нашего капитана. Раз берёт под свою ответственность, то и риски он страховать будет.

Рэм понял, что совсем ничего не понимает. И Джанга, и Кьясна были планетами экзотианского подчинения. Глубокий вражеский тыл.

Перемирие, конечно, но…

Может, он просто что-то не так понял? Начало разговора не слышал, вот и?..

Но разговор тут же и оборвался – техники пригнали капсулу с Ардо.

Станционный медик шёл следом и очень нервничал – всё время морщился и потирал бледные руки, такие странные без специальных блестящих перчаток.

Рэм подошёл к капсуле, заглянул через прозрачный верх. Но стекло было мутным, наверно, так сделали специально для перевозки.

Десантники расступились, пропуская капсулу к шлюпке.

– А куда повезут? – тихо-тихо спросил Рэм.

Загорелый пилот обернулся и посмотрел ему в лицо.

Он был уже в той поре, где возраст совершенно теряется – сорок, пятьдесят, шестьдесят? Тут уже только медицина может определить степень износа сосудов и предложить варианты.

Но не это поразило в нём Рэма.

Глаза. Этот человек ВСЁ про него понял.

Он знал, что Рэм на станции незаконно, что приписал себе возраст. И что выхода у него другого не было, а потому…

Голова у Рэма закружилась, мышцы стянуло судорогой, он даже не мог дышать, так смотрел на него этот чужак.

К счастью, длилось это состояние пару секунд, не больше. Загорелый пилот кивнул, и контакт оборвался.

Только по спине у Рэма потекло, и зачесались поджившие ранки.

– В госпиталь на Джанге, – сказал загорелый.

– Но там же… Не наши… – Рэм понял, что даже слова подбирать трудно, так выбил его этот странный контакт.

Но… Ведь война же идёт? Это враги?

– Вон даже пацан не верит, – кивнул на Рэма один из десантников.

Судя по позам и выражениям лиц, десантники тоже сомневались в разумности затеянного.

Лицо загорелого пилота было таким, словно он лучше знал, что происходит с другой стороны границы.

– Нормально всё будет. – Он успокаивающе похлопал десантника по плечу. – Капитан сам договаривался. Они рады и счастливы оказать нам помощь. Дегир пообещал, что даже связь будет. Как только вашего парня разбудят после транспортировки, он отпишется.

– А зачем вы так срочно? – спросил Касим. – Может, передержать его пока здесь? Интенсивная терапия на станции есть.

– Руку надо пришить как можно быстрее, – пояснил медик. – Чем быстрее пришьём – тем меньше будет срок реабилитации. Вы же понимаете, что медицина может не всё. Кора мозга должна адекватно воспринимать новую конечность, а её нужно сначала вырастить. Чем дольше мы тянем, тем труднее ему будет научиться владеть новой рукой так же хорошо, как и утерянной. Вам боец нужен или инвалид с негнущимися пальцами и посттравматическим синдромом?

– Хорошо, – выдохнул Дым. – Забирайте!

Медик полез в шлюпку посмотреть, что там и как.

– Много ещё ребят везёте? – спросил Дым у загорелого, тот явно был старшим.

– У меня – сто сорок шесть. И ещё с одним госпиталем договариваемся. Капитан злой, как собака.

– Как вы вообще под ним ходите?.. – буркнул Касим.

Рэм с интересом посмотрел на огромную шлюпку. Там был только номер 22-45, и он ему не говорил ни о чём.

– Привыкли, – пожал плечами загорелый.

– Говорят, он Берга с утра покусал? – Касим явно был в курсе того, что творилось на Мах-ми и вокруг.

Рэм мог бы сейчас переживать: а что там, на грунте, если бы у него уцелел хоть кто-нибудь из родни. Но в Ярбурге у него остался Ули да одноклассники.

Ули справится сам, ему не привыкать прятаться, а одноклассники…

– Если бы только Берга, – ухмыльнулся загорелый пилот. – Ладно, бывайте. И не дёргайтесь тут. Я же сказал: проснётся ваш парень – отпишется.

Дым кивнул, и загорелый исчез в чёрном нутре шлюпки. Это была одна из самых больших десантных. С линейного крейсера.

Но с какого?

– Всё равно же сто сорок шесть медкапсул туда не поместится, – сказал Рэм, глядя как медленно-медленно чёрная громадина тянется к шлюзу.

– Если все кресла вымонтировать – помещаются, – ответил медик. – Придумали же – на Джангу…

– Капитан Пайел – мастер безумных решений. – Астахов так тихо подошёл, что Рэм заметил его только сейчас.

– Это с «Персефоны» была шлюпка, да? – до Рэма только сейчас дошло, что это за капитан, которого даже свои должны опасаться.

Говорили, что капитан «Персефоны» – незаконный сын эрцога Локьё. Но сражался он на имперской стороне, пугая своих людей и командование присущим аристократии Содружества ментальным насилием.

– Вот надо было ему всё-таки долбануть второй раз по Трехгорью! – раздался над ухом Рэма голос начальника станции.

Пацан обернулся. Сзади стоял не только Марвин Кремлих, но и техники, и мужчина с нашивками навигатора, и даже Илинг жался за спинами, боясь попасться на глаза начальнику станции.

Теперь, когда шлюпка вошла в шлюз, провожать её вышли почти все.

Они что, боялись вот этого, загорелого? Что он тоже разглядит у них внутри какой-нибудь грех?

– А когда Ардо разбудят? – спросил Рэм медика, и только тут его осенило, что надо было молчать.

Если начальник станции его ещё не заметил, то теперь…

Марвин Кремлих медленно повернул голову и уставился на Рэма.

Глава 27