Брат и Брат

И тут поток мыслей оборвался, и сразу стали слышны гадкие, отвратительные звуки, которые Авессалом ненавидел с детства…

Звуки были совсем рядом – в высокой траве двигались обезьяны. Много обезьян. Стадо! Не меньше сотни особей.

Авессалом поморщился: как унюхали эти скоты запах туристического автобуса? Видимо, были совсем рядом. Сейчас начнется свистопляска – облепят автобус и будут выпрашивать подаяния. Милые такие, смешные обезьянки… Вот невезение ! Теперь проблем не избежать!

Авессалом, отвернувшись от автобуса, нервничая, стал торопливо мочиться в пыль. Только бы всё прошло нормально! Ему необходимо провести экскурсию по высшему разряду! И плевать ему на всех обезьян, вместе взятых! Он возьмёт ситуацию под свой полный контроль… Сейчас отольёт, стрясёт, и начнёт действовать. Сейчас…

Конечно, бабуины последние уроды, но иногда они ведут себя, как паиньки. И сейчас эти твари будут такими же добрыми и покладистыми…

Когда он оборачивался, пряча маленький, сморщенный член в ширинку, у него была только одна мысль – чтобы всё обошлось! Обезьяны придут, пройдут, и уйдут, а двигатель заработает, и они, вся группа, мирно и чинно, поедут дальше! И ему дадут премию! Большую, реальную премию, а не десять килограммов сушенной рыбы… Большую, реальную премию!

Водитель захлопнул капот. Отирая грязные руки ветошью, подошел к Авессалому, спросил прямо:

– Нервничаешь?

Авессалом дёргался, и никак не мог остановиться – всё трогал, и трогал член в штанах (казалось, что он располагался не так, как-то не правильно)… Сознался, мучительно кряхтя:

– Очень нервничаю. Видишь, обмочился…

– Руки убери.

– Откуда руки убрать? – не понял Авессалом.

– От туда. Не трогай его!

– Не могу! Боюсь я.

– Чего?

– Всего.

– Авессалом, при мне др…ить ты не будешь!

– Хорошо! Но меня всего трясёт! И я не др…ил! С чего ты взял?!

– Ничего я не брал. Успокойся.

– Трясёт меня, говорю!

– Почему?

– Видишь, вон там… – дёрнул Авессалом подбородком.

Джонни обернулся, и в душе у него похолодело.

– О-о… Бабуины… Только их не хватало!

Джонни вздохнул, добавил, совсем приводя Авессалома в подавленное состояние:

– Эти твари сейчас дадут нам жару!

– Они туристов задёргают вымогательствами… Облепят автобус…

– Что ты мне рассказываешь, – освирепел водитель, понимая, какая проблема приближалась. – Знаю без тебя, как нервы мотают эти ублюдки! Была бы моя воля – выбил бы всех бабуинов в саванне! Это самые мерзкие твари Африки! Это… слов нет…

Авессалом отозвался слабым голосом, совсем беспомощно:

– Будем надеяться, что аварийка прибудет скоро.

Он пошел к туристам, чтобы пришествие приматов не напугало детей и дам.

– Леди! Господа! Посмотрите туда!… Видите обезьян?… Не волнуйтесь! Они безопасны. Можете покормить их печеньем. Но берегите свою фото-видеотехнику и гаджеты – они назойливы, могут украсть смартфон!

– Детям можно их кормить?

– Конечно… Но будьте с ребятишками рядом. И не подходите к крупным самцам. Они безопасны, но, бывает, могут кинуться с воплем, и напугать. Им угощенье предлагать не стоит! Они ваше печенье отнимут у слабых обезьян…

Стадо бабуинов, под предводительством матерого вожака, выйдя из сухой травы на дорогу, вдруг, с леденящим душу визгом, бросилось на людей, не собираясь ничего просить…

Джонни охнул – самцы бабуинов, величиной с крупных собак, опрокидывали детей, рвали им глотки, лица. Женщин и мужчин облепляли пять, шесть, семь животных.

– Господи!

Авессалом содрогнулся, и тут же был сбит с ног налетевшими животными. Боль заглушила крики и вопли умирающих, липкая кровь наполнила его рот, и он забылся в красной предсмертной пелене. Его тело рвали острые зубы, и в его распоротом животе рылись лапы, выхватывая кишки, пожирая их.

– Ма-ма-а!

Малыш семи лет, плача, бежал по дороге от автобуса. За ним увязались несколько самок. Он оглядывался и орал, теряя голос от ужаса:

– Мама! Мама!

Обезьяны легко догнали и опрокинули ребенка.

Вопль отрезвил Джонни – он сбросил с себя оцепенение ужаса, окутавшее его от созерцания страшной оргии – в пыли, плача, ревя, бились люди, пожираемые заживо бабуинами.

Джонни, могучим ударом кулака, опрокинул главного самца, оравшего от своего могущества на своё стадо рядом с ним, и побежал к клубку из обезьяньих тел – там визжал разрываемый ими малыш… Самки, свистя при виде гиганта, бросились врассыпную.

Малыш сидел в пыли, весь в крови и соплях, и трясясь, громко ревел.

Джонни на бегу подхватил его и, прижав к себе, продолжил бежать прочь… Малыш ревел, сзади выли в голос пожираемые туристы, а Джонни бежал, и бессмысленно смотрел в небо – грифы сбивались в стаю – их ждал большой пир…

У него не было ни одного шанса выжить… Но львы спали после удачной ночной охоты, а гиен он не встретил…

Через три часа Джонни, с полумертвым малышом на руках, пришел к отелю «Свазерленд», куда и направлялся их экскурсионный автобус. Всех пронзил шок – такой трагедии в парке «Кейсбери» не случалось никогда…