Брат и сестра

Она и так все понимала, знала, что ему придется уйти, но болезненной неожиданностью стала внезапность расставания. Ведь ее тело до сих пор помнило ощущения его внутри себя, хранило тепло объятий… А теперь, когда ей нужно было только одно — уснуть в объятиях Джеймса, он…

Но он, кажется, ждет от нее каких-то слов… Каких? Разрешения уйти?.. Но зачем Джеймсу ее разрешение? Чтобы ему было легче? Сдержав злые, горькие слова, которые так и рвались с языка, Трейси сказала как можно спокойнее:

— Да, да. Разумеется.

Одевшись, Джеймс снова подошел к ней, но она инстинктивно, словно отгораживаясь от него, обняла себя руками за плечи и отстранилась. Он остановился в нерешительности, с потемневшими от боли и тоски глазами. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Трейси повернулась к нему спиной и произнесла хриплым голосом:

— Пойду посмотрю, как там Люси. Ты знаешь дорогу.

Это не было трусостью, просто так было лучше для них обоих. Она была не в состоянии видеть, как Джеймс уходит, ведь между ними все было кончено.

Кончено… Едва начавшись…

10

Как она пережила следующие несколько недель, Трейси просто не представляла. За это время она ни разу не видела Джеймса, но по слухам, Клариссу увезли в Штаты и поместили в клинику к специалисту, известному своими успехами в лечении подобных заболеваний.

Однако вылечат ее или нет, не имело никакого значения. Все равно Кларисса никогда не подпустит к Джеймсу другую женщину, не говоря уже о ней, Трейси. С тех пор как он вошел в ее жизнь, над Люси нависла опасность. И что бы ни говорил Джеймс о своей сводной сестре, этого он не отрицал.

Настроение Трейси колебалось от глубокого и горького отчаяния, до лихорадочных вспышек деятельности, во время которых она даже не позволяла себе вспоминать о том, что когда-то знала человека по имени Джеймс Уоррен.

В результате здоровье ее начало сдавать, что вскоре заметили многие. В частности Энн, пришедшая к ней одним пасмурным октябрьским вечером под предлогом посоветоваться насчет приближающегося дня рождения Сузан.

Люси крепко спала в своей постели, и на прямой вопрос, что с ней происходит, Трейси ничего не оставалось, как признаться подруге во всем.

— И вы отказали ему… из-за Клариссы! — Энн смотрела на нее так, будто не поверила своим ушам. — Но это же безумие! Ведь она взрослая женщина, мало того, женщина, имеющая мужа и двоих детей.

— Психологически Кларисса почто полностью зависит от Джеймса, — ответила Трейси безжизненным голосом, откидывая прядь волос с бледного, исхудавшего лица. — Но дело не только в этом. Я поступила так не только из женской ревности. Нельзя забывать о Люси. Неужели вы не понимаете, Энн? Если бы все дело было во мне одной, я смогла бы примириться с присутствием Клариссы в жизни Джеймса. Но как быть с Люси?

— Вы думаете, что она способна опять покуситься на безопасность вашей дочери? — сочувственно спросила Энн.

— Не знаю. Но я постоянно изводила бы себя подобными подозрениями.

— Да, конечно. Но, может быть, если бы Джеймс согласился…

— На что? На то, чтобы прекратить с ней всякие отношения? Как я могу просить его об этом, Энн? Мы же взрослые люди. Не могу же я сказать ему: ты говоришь, что любишь меня, тогда откажись от сестры. Это было бы просто непорядочно, и, кроме того, я никогда не простила бы себе, если бы вынудила Джеймса принять подобное решение. Он любит Клариссу. Скажите честно, хотели бы вы любить мужчину, который бы так поступил с близким человеком, смогли бы доверять ему? Лично я нет!

— Я понимаю, что вы имеете в виду, но должен же быть какой-то выход.

Трейси грустно покачала головой.

— Неужели вы полагаете, что я не искала его снова и снова? Если бы Кларисса не была настолько психически неуравновешенна, если бы с ней можно было разговаривать… Но все равно, даже если она поправится, всегда остается риск повторения срыва.

— О, Трейси!

— Знаю, — согласилась подруга, — но боюсь, это еще не все.

— Не все? — удивленно взглянула на нее Энн. — А что же еще?

— Думаю, я беременна.

— Что?!

Оправившись от изумления, Энн с беспокойством спросила:

— Но вы ведь сказали об этом Джеймсу? Он имеет право знать!

— Нет, я не говорила ему, — ответила Трейси. — Я сама еще не знаю наверняка.

— Но вы ему сообщите? — настаивала Энн.

Трейси устало закрыла глаза.

— Может быть. Я так измучилась, Энн. Мне так хочется убежать куда-нибудь и спрятаться от всего мира.

Трейси уже жалела о том, что так много поведала подруге. Интересно, как отреагировала бы Энн, узнав еще и о том, что каждую ночь она просыпается в слезах и с именем Джеймса на губах.

Было совершенно очевидно: расскажи Трейси Джеймсу о беременности, он перевернул бы небо и землю, чтобы заставить ее изменить свое решение. И иногда в моменты слабости ей приходилось бороться с искушением сделать это. В конце концов, она тоже имеет право на счастье, почему бы и нет? У ее ребенка — их ребенка — есть право на любовь обоих родителей. А Люси имеет право на нежную заботу со стороны отчима, который будет обожать и баловать ее.