Брат моего мужа

— Нет, напротив. Не знаю, как тебе это удаётся, — улыбнулся Демьян.

Потом перевёл взгляд в окно и спросил:

— Ты вспоминаешь о том, что было между нами? Втроём?

— А ты? — ответила вопросом в лоб. — Только честно?

Демьян расхохотался.

— Кажется, для разговоров на столь откровенные темы, по душам, нам не хватает третьего участника, чтобы выяснить всё досконально…

Я не рассмеялась шутке Демьяна. Просто обхватила кружку пальцами, поняв одну простую истину: первое время я наслаждалась свободой и наращивала броню.

Сейчас же действовала скорее по привычке.

Окинула взглядом кухню, подмечая детали, прокравшиеся в мою новую, якобы изменённую жизнь: любимый кофе Лёши, сливки, которые он всегда выбирал. Эклеры с заварным кремом, обожаемые им.

Муж всегда умудрялся откусить эклер так, что крем вылезал с другой стороны пирожного. Лёша подхватывал его пальцем и дразнился, иногда нарочно пачкал меня сладким кремом, чтобы начать целовать.

Я не заметила, как по губам скользнула лёгкая улыбка. Потом вернулась в нынешнюю реальность.

Демьян наблюдал за мной со странным выражением лица.

— Сейчас ты думала не обо мне.

— Не о тебе. О Лёше. Как бы то ни было, я прожила с ним достаточно много. Он был честен со мной не во всём, как оказалось.

— Сука, — процедил сквозь зубы Демьян, сжав кулаки.

— Прекрати, — усмехнулась я. — Лёша создал ситуацию, но всё остальное сделал ты сам. Позволил своим сомнениям взять верх. Червячок сомнения сидел в тебе, подтачивая изнутри.

— Рин, я…

— Я тебя не виню. Я выбивалась из твоего привычного круга общения. И увлечение клубными танцами сыграло против меня, и наш первый раз. Как говорится, бес попутал. Ты испортил хорошую девочку Рин собой, Демьян, а потом начал сомневаться, что я действительно домашняя и только твоя.

Демьян скрестил руки под грудью, усмехнувшись:

— Сейчас мы говорим без масок?

— Нужно же отбрасывать их в сторону. Когда, если не сейчас? Учитывая, что ты мне предлагаешь.

Я поставила на стол коробочку с кольцом.

— Уезжать в Штаты не хочешь. Это раз. Кольцо моё ты так и не приняла. Это два. Какие я должен сделать выводы? — резковато спросил Демьян.

— Ты был моим первым мужчиной. Всегда останешься особенным и значимым для меня, Ян. Сейчас ты хочешь услышать от меня чёткие ответы с контрастными тонами, — перевела дыхание. — Но твоя Рин выросла и поняла, что в мире слишком много полутонов, чтобы мерить всё чёрно-белыми маркерами.

Демьян побледнел. Даже под загаром было видно, как кровь схлынула от его лица.

— Почему мне кажется, что сейчас ты говоришь о Лёхе?

— Может быть, потому что я имею в виду действительно его? — ответила вслух, вскрыв болезненный нарыв не только для Демьяна, но и для себя.

— Твою же мать! — ругнулся Демьян.

Я прикусила губу, удивляясь тому, какой стороной сейчас повернулась ситуация.

Раньше между мной и Лёшей стоял призрак моей влюблённости в Демьяна.

Сейчас между мной и Демьяном маячила тень Лёши.

— Ты хочешь от меня слишком многого, Демьян. Говоришь, что готов начать заново. Но отрицаешь то, что было.

Я начала прибирать со стола. Кухня была крохотная. Стоя ровно посередине, до всего можно было дотянуться рукой. Демьян наблюдал за мной с ироничной усмешкой.

— Бля, Рин. Это не квартира! Это даже норой назвать сложно. Переезжай жить ко мне?

— Я никуда не поеду, Демьян.

Демьян обнял меня, задумчиво гладя большими ладонями по плечам. Обнял сзади, прижав меня к своему большому, сильному телу.

— Раньше ты часто называла меня Яном. А сейчас обращаешься ко мне только полным именем, — шумно выдохнул мне в макушку, перебирая волосы пальцами. — Значит, я тоже никуда не поеду. Вредина. Ты не хочешь ни ехать со мной, ни говорить мне «да». Решила взять реванш?

— Немножко, — пошутила я, но потом ответила совершенно серьёзно. — Не так, как ты и Лёша, когда делили и рвали меня на части.

— Рвали? — по губам Демьяна скользнула холодная улыбка. — Кажется, ни одна твоя дырочка не пострадала. Эластичная девочка.

Шутка, понятная нам двоим. Но в словах Демьяна я уловила горечь полыни. Ему, собственнику, до сих пор было тяжело смириться с тем, что он делил меня с братом.

— И всё-таки переезжай ко мне? — продолжил настаивать Демьян. — Прошу. О кольце напоминать не стану. Пусть ждёт своего часа.

— Тебе придётся запастись терпением.

— Но ты ко мне переедешь?

— Ты не имеешь права давить на меня сейчас! — нахмурилась я.

— Я скучаю и схожу с ума в огромной холодной постели. Там может разместиться хоккейная команда, а я дрочу ночами свой кулак в одиночестве. Пожалей меня, м? — усмехнулся Демьян, переводя всё в плоскость пошлой шутки.

Я скучала по нему. Демьян предлагал начать заново. Но я остро, как никогда раньше, чувствовала, что пока между нами не разрешатся все сомнения, мы не сможем быть вместе.

Демьян сказал, что сделал верные выводы, но в уголках его губ и на дне глаз я улавливала тень сомнения. Он не перемолол в себе то, что было, и не простил ни себя, ни меня, ни брата.

Может быть, хотел верить, что ему это удалось. Но резковатые интонации говорили сами за себя — он не готов.

А я не готова жертвовать ни собой, ни ребёнком.