Брат моего парня

На улице весенний ветер забирается под мою юбку. Самая сумасшедшая весна в моей жизни. Второй такой у меня не будет, уверена, потому что невозможно так влюбиться дважды в жизни. Я и не хочу. Мне не нужен никто другой. Никогда…

— Пошли… — поймав мою ладонь, Денис сжимает ее в своей и тащит мимо снующих у ресторана машин.

Теснит меня на сидении, забираясь вслед за мной в такси. Усаживается так, будто он здесь один: широко разводит колени и забрасывает руку мне на плечо.

Моя кожа за эту неделю будто пропиталась его запахом. Возможно, мне это только кажется. Возможно я принимаю желаемое за действительное и это что-то подсознательное.

— Спрячь шипы… — бормочет, обняв свободной рукой мое лицо.

Хочу отвернуться, но Фролов склоняет голову и жадно сминает губы своими. Целует так, будто ждал этого весь вечер. С тихим шипением и напором, на который я не могу не ответить.

Хватаюсь за борт его пиджака, отвечая на каждый выпад умелого языка. На нем вкус вина, как и на моем. Это кружит голову. Приправленный вином мой любимый парень незабываем…

Дернув за пуговицы моего пальто, он расстегивает верхние и просовывает внутрь ладонь.

— М-м-м… — выгибаюсь.

Большая горячая ладонь сгребает мою грудь, посылая импульсы в самые потаенные места моего тела.

— Вот так… умница, Карина-любимая, — хрипло шепчет мне в губы.

— Ф-ф-ф-ф… — втягиваю в себя кислород, которого он меня лишил.

Рой бабочек ударяет в голову.

Это коварно… коварно, черт возьми!

— Убери свои лапы… — шепчу ему в шею.

Шумно выдохнув, достает ладонь из моего пальто и трет ее о свое бедро.

Отбросив назад голову, прикрывает глаза и замолкает.

Прислушиваюсь к стуку его сердца через тонкую ткань белой рубашки.

Мне не нужно проверять, я и так знаю, чем он занимается, когда берет себе вот такие паузы. Он борется с теснотой у себя в штанах. В его теле есть по крайней мере одна мышца, которая подчиняется ему так себе. Точнее, вообще не подчиняется.

Нам ехать пять минут, и девяносто процентов этого времени я прихожу в себя после поцелуя, которым он меня наградил.

Молча выходим из такси, минуя двор многоэтажки, в котором с недавних пор по вечерам полно детей. Они заполнили детскую площадку под присмотром родителей.

Мы здесь новенькие. Нас здесь никто не знает.

Квартира на одиннадцатом этаже, и это настоящие апартаменты. Мрамор, авторский дизайн и бытовая техника на миллион.

Протопав на кухню, выхватываю с подноса стакан и подставляю его под кран. Жадно пью, игнорируя движение за спиной.

Опускаю стакан на мраморную столешницу и оборачиваюсь через плечо.

Неторопливо двигаясь к холодильнику, Денис стягивает с шеи галстук и бросает его на барную стойку. Берет коробку апельсинового сока и пьет прямо из горлышка, оставаясь в пиджаке и брюках, которые делают его задницу образцом мужской привлекательности.

Вернув коробку на месте, хлопает дверцей и разворачивается ко мне. Кладет на пояс руки, отодвинув полы пиджака.

— Я рассчитывал обсудить все в более нормальных условиях, — говорит он. — Вышло через жопу.

— Ну что ты, — отворачиваюсь. — Все просто супер.

— Карина…

— Ты уезжаешь, — произношу, как факт.

— Мы уезжаем, — говорит Фролов. — Ты и я.

Боже. Мое сердце плачет и смеется. Внутри шторм из страхов, неуверенности, кучи причин, которые давят на меня.

Развернувшись на пятках, сообщаю:

— Фролов… я не собираюсь переезжать. Я… не могу.

— Все меняется, — пожимает плечом. — Теперь собираешься.

— Я не могу! — повторяю, если он не расслышал.

— Почему?

— Почему?!

Причин куча. Куча! Начиная с того, что все это, твою мать, неожиданно, закачивая тем, что я не могу…

Он выгибает брови, предлагая мне ответить на этот вопрос.

— Я на втором курсе, если ты не заметил, — начинаю с самого простого.

— Переведешься.

— В Московский ВУЗ?!

— Да, это не проблема.

— И кто будет платить за мою учебу? — спрашиваю его. — Я и здесь-то с трудом ее оплатить могу. Для чего по-твоему мне нужна работа? От скуки?

Мне не стыдно сознаваться в этом. Он знает, кто я такая. Знает, что я живу в квартире, которая меньше половины от этой. Знает, что даже на ремонт моей машины у меня не было денег.

Он молча разминает шею и хрустит позвонками, после чего говорит:

— Я ее оплачу.

— Что? — округляю глаза.

— Твою учебу оплачу я.

Мой рот, черт возьми, приоткрывается. Предательское тепло струится под кожей, даже несмотря на то, что это неуместно! Я не знаю, что подобный жест значит для него, но для меня это… эта забота, она согревает до кончиков волос. Так, что слезы подкатывают к глазам. Но это неправильно. Не правильно!

— Ты не можешь платить за мою учебу… — говорю хрипло.

— Почему?

Этот вопрос уже меня достал. Тем более в его исполнении.

— Потому что это неправильно!

— Почему?

— Потому что! — довожу до него. — Потому что это не решит мою проблему. Даже если бы я заплатила за учебу, мне нужны деньги, чтобы содержать себя.

— Я в состоянии тебя содержать, — сообщает.

— Господи… — качаю головой. — Мы и правда из разных галактик.

— Теперь мы из одной.

— Ты не можешь меня содержать, — выпаливаю. — И если спросишь почему, я тебя ударю.