Брат на брата. Окаянный XIII век

Гази Барадж в сопровождении Романа Федоровича прибыл в столицу. Биляр было не узнать: город был черен от сажи и пепла, в воздухе стоял удушливый запах гари и обгоревшей человеческой плоти. Сотни чумных, с безумным от горя взглядом людей бродили по руинам, пытаясь отыскать среди обуглившихся бревен и обрушившихся каменных стен тела родных.

Но это не помешало возведению бывшего нижегородского воеводы на царский трон. Помолившись в мечети «Барадж», новоиспеченный царь выехал из цитадели к народу в посад. Весть о новом царе мгновенно облетела дома бедноты, ремесленников и купечества. Когда же Гази Барадж обратился к народу со словами: «Здрав будь, народ булгарский. Волею Аллаха я ваш царь!» – в ответ понеслись крики возмущенных горожан:

–Нам не нужен христианский царь!

–Долой Гази Бараджа!

–Он тайный христианин. Долой!

Народ, доведенный пожарами до крайности, готов был разорвать неугодного царя, если бы не сеид Кул Гали. Распростерши руки над толпой, он громко выкрикнул:

–Уймись, народ неразумный! Слабость царей, самой Булгарии – в слабости веры, в несоблюдении закона Талиба. Гази Барадж пришел, чтобы дать нам этот закон!

Сеид говорил долго и убедительно, что позволило Гази Бараджу беспрепятственно покинуть возмущенную толпу.

Первым своим актом царь возвратил старинный закон Талиба на Булгарскую землю. По этому закону принявшие ислам земледельцы переводились в разряд государственных крестьян и освобождались от налогов, воинской и других повинностей. Этим он привлек на свою сторону аров и сербийцев, в массовом порядке переходивших в ислам, так как согласно закону все мусульмане, проживающие на территории Булгарии, считались булгарами. Но крупные феодалы-казанчии были недовольны действиями Гази Бараджа, так как большое количество земледельцев выходило из-под их власти. А тут еще и Юрий Всеволодович поспешил с расширением границ княжества за счет соседа и напал на Мишарский округ Волжской Булгарии. Воспользовавшись этим, Алтынбек вместе с правителем Саксина, поддержавшим его и давшим свои полки, двинулся из Банджи в Биляр, чтобы наказать тайного ставленника Руси. Когда войска Алтынбека приблизились к Биляру, курсыбай Газан заявил Гази Бараджу, что его воины не выступят против булгар, они не хотят нарушать древний обычай: булгарин не сражается против булгарина. Воины Газана были единственной военной опорой Гази Бараджа. Тому ничего не оставалось делать, как бежать. Свою жену и сына Галима он отправил к эмиру Ильясу Ялдау – сыну покойного Чельбира, а сам вернулся в Нижний Новгород.

5В нетерпении, не раз перебивая и переспрашивая, выслушал Алтынбек рассказ своего зятя. Обещание владимирского князя помочь, данное еще Чельбиру, а потом и Гази Бараджу, не утешило его, не принесло спокойствия. Даст ли князь войско на самом деле, чтобы совместно с булгарами обрушиться на татар, или ограничится только обещаниями?

–Скажи правду: придет царь Юрий на мой зов? – впился взглядом Алтынбек в своего зятя, и тот, не отводя взора, на выдохе ответил:

–Не знаю! Верь мне, таиться от тебя не стал бы. Одно знаю: нелегко великому князю, немало врагов у него, завистников, и, требуя под свою руку мордву, не о дани печется, а об укреплении порубежья.

–Не от меня ли?

–От татар.

–А земель-то возжелал, – неодобрительно покачал головой царь Булгарии. – Ему нелегко, а мне каково?! Великий город сгорел, людишек сгорело не счесть, и еще больше осталось без крова над головой, купцы жалуются, что торговля встала, ибо Хвалынское море татары закрыли: грабят, жизни лишают. Э-э-эх, да что там говорить! – махнул рукой царь Булгарии. – Хочет Юрий мордву, отдам половину, только бы он слово свое сдержал.

Помолчали.

–Я слышал, что царский дворец погорел?

–Более половины, – сказал Алтынбек, – и твой дом не минула сия чаша. Поговаривают, что это дело рук твоих собратьев-христиан. Дознаюсь, что так, всех передушу! Не обессудь! – грозно сверкнул очами царь, и Роман не усомнился: именно так и будет.

Прошел месяц. Очистилась ото льда Волга, и по первой воде с первым купеческим караваном приплыл гонец от великого князя владимирского. В своем послании Юрий Всеволодович гневно писал, что царь Булгарии притесняет купцов, не уважает чужой веры, что беспричинно лишил жизни безобиднейшего человека и праведного христианина купца Авраамия. И ежели царь булгарский хочет дружбы, то пусть он позволит перевезти тело Авраамия во Владимир и предать его там по-христиански.

«Авраамий! Кто он?»

В страшном недоумении и смятении пребывал Алтынбек, пока не учинил спрос с бышего визиря царя Чельбира. Тот с трудом вспомнил ничтожнейшего купчишку, прославлявшего Христа, и подтвердил, что подписывал указ о его казни.

–Но почему? Почему царь Юрий в гневе из-за какого-то купца? Кто он ему? Кровный родственник? Нет! Род Всеволодовичей мне ведом. Тогда почему? Ведь немало русов нашло свой конец здесь, и ни из-за одного из них никто и словом не обмолвился, а тут столько негодования и угроз…

С этим вопросом царь обратился к Роману. Тот, поразмыслив, твердо ответил: