Брат на брата. Окаянный XIII век

К Ярославу приблизился епископ Арсений. Став чуть справа от князя, он тихо произнес:

–Может, тебе в соборе укрыться? Народ недоброе замыслил.

–Управлюсь, – холодно ответил Ярослав и решительно тряхнул головой. Подняв руку вверх, он провел ею из стороны в сторону, и тут же из-за двора купца Захария, выходящего высоким тыном на площадь, конно по трое в ряд показались дружинники княжеские. Разрезая толпу горожан на две части, давя зазевавшихся копытами, они быстро продвинулись к паперти церкви, образуя широкий проход, по которому князь Ярослав не спеша, с достоинством, покинул площадь.

Глядя на удаляющегося князя, Арсений в раздумье произнес:

–Молод Ярослав, а норов перенял отцовский. Упаси нас, Господь, от гнева Всеволодова.

Епископ перекрестился и, повернувшись, медленно вошел в распахнутые двери соборной церкви Успения Богородицы.

2Ночь воцарилась над Рязанью. Страсти, кипевшие днем на соборной площади, потихоньку улеглись, и рязанский люд, умаявшийся в делах и спорах, мирно почивал: кто на лавках, а кто и в мягких постелях. Только сторожа на башнях да дружинники князя Ярослава бдили, опасаясь: одни – незваных гостей с Дикого поля, другие – ретивых хозяев, грозивших мечом и цепями.

В доме боярина Ермилы – гости. Но не слышно шумного веселья и перезвона гуслей, да и вечерняя трапеза скромна. Не для пира сошлись на боярском дворе лучшие градские люди, а для тайного совета. За длинным дубовым столом и вдоль стен не по чину, а кто когда приходил, расселись по лавкам бояре, старосты, кое-кто из служилых, а также самые именитые купцы. Освещенные колеблющимся светом свечей, сидели молча, тяжело, шумно вздыхая и покряхтывая. Начало тайного совета затягивалось.

Наконец, сопровождаемый хозяином дома боярином Ермилой, в светлицу вошел князь Изяслав Владимирович. Порывисто пройдя к единственно стоявшему во главе стола креслу, он торжественно произнес:

–Помолясь, приступим.

Пошевелив коротко губами, он нарочито громко начал:

–Не пристало нам под щенком Всеволодовым ходить. Всегда Рязань особливо стояла. Никто ею не помыкал. Так ли?

–Так, батюшка!

–Верно, верно говоришь! – донеслось в ответ.

–Издавна повелось, что на великий стол киевские князья садились, им-то не грех старшинствовать. Да тут Андрей, за ним и Всеволод возомнили себя князьями великими. Всю Белую Русь под себя подмяли, теперь и к южным землям подбираются. Сынов-то у Всеволода аж шестеро, всем удел дай. А внуки пойдут, им тоже удел дай на кормление. Вот и подумайте: не паутину ли Всеволод плетет, дабы опутать ею все земли? Ни вам, ни князьям вашим нет места в княжестве Володимирском, потому-то они в железах, а скоро и вам черед.

Зашумели, возмущаясь, бояре, загалдели купцы, закудахтали, точно куры, согнанные с насеста.

–Да как же так, Господи?

–Неужто изведет под корень род князей рязанских?!

–Где же заступника-то сыскать от такого песиглавца [32] ?

Изяслав молчал, давая высказаться другим, выхватывая взглядом и отмечая для себя особо ретивых.

–Собрать дружину, черниговцев позвать, а попервой имать выкормыша княжеского – Ярослава, – прогудел он.

–Как имать, как? – перекрикивая всех, завопил кто-то из старост. – Ярослав в детинце, на стрельнях [33] дружинники!

–Петуха красного подпустить, володимирцы сами выйдут из-за заборала [34] , – предложил купец Евсей, торговавший хлебом и рыбой.

–Совсем глузда [35] лишился, по вые бы тебе надавать, – замахнулся на купца тысяцкий Афанасий Дробыш. – Град спалить хочешь?

До полуночи спорили лучшие градские люди. Предлагали разное, но сошлись в одном: немедля ехать к пронскому князю Михаилу за помощью; созывать большую дружину; на всех дорогах, идущих от Рязани, поставить заставы и имать посыльщиков княжеских, а до поры до времени затаиться и ждать ответа из Пронска. К князю Михаилу надлежало ехать боярину Ермиле и Афанасию Дробышу. С ними возвращался в Пронск и князь Изяслав Владимирович.

Уж за полночь, а княжеский терем светится окнами, словно в праздник. Двор также залит светом факелов. Ржут лошади, звенят оружием и доспехами дружинники. Ярослав Всеволодович среди воинов. Он возбужден, щеки его горят, в глазах мечутся веселые озорные огоньки. Вся эта суета ему в радость.

–Уехал ли посыльщик в Володимир? – остановив воеводу Лудара, спросил Ярослав.

–Уехал, князь, как ты велел, еще засветло, – нехотя ответил Лудар, ибо князь спрашивал его об этом уже в третий раз.

–Надо бы в Новгород, к Святославу, тож человека направить. Ему хоч тринадцать всего, да с ним боярин Михаил – муж зрелый и в ратном деле сведущ.

–Как скажешь, князь. Ежели надо, пошлем, – согласился воевода.

–Да нет, повременим малость. А что, бояре все собрались?

–Володимирские, что с тобой пришли, в тереме. И жены их, и дети, и челядинцы [36] – все здесь.

–А ты съестной припас оглядел? На сколь хватит, коли в осаде быть нам?

–Не успел, прости, князь, нерадивого, – потупил взор воевода.

–Эко ты! – покачал головой Ярослав. – В осаде вода и еда – первейшее дело. Пойди проверь, – строго приказал князь и уже на ходу крикнул: – Я – в стрельню. Погляжу на град, тихо ли.