Брат по мечу

- Нет, я волшебник, а не маг. Но мне не обязательно уметь читать твои мысли. Не видеть этой правды, артиллерийский сержант Хоутон. Поверь мне, - улыбка на мгновение стала еще более кривой, - даже если мы никогда раньше не встречались, я узнаю, что ты за человек. Я знавал таких, как ты. Иногда мне кажется, что их слишком много.

- И? - сказал Хоутон, когда волшебник снова сделал паузу. Маленький предупреждающий звоночек пытался зазвучать глубоко в мозгу Хоутона. Каким-то образом разговор выходил из-под его контроля, заходя туда, куда он никогда не собирался его заводить. Он намеревался сосредоточиться на требовании, чтобы его и Машиту отправили обратно в их собственную вселенную, но что-то внутри него знало, что это происходит совершенно в другом направлении. И что-то еще внутри него не смогло устоять перед этим изменением места назначения.

- И я боюсь, что вот-вот потеряю еще одного из них, - сказал Венсит. - Хороший человек, с чувством ответственности, который уже видел и столкнулся с количеством зла, достаточным на целую жизнь любого другого человека. Я думаю, он бы тебе понравился, если бы вы когда-нибудь встретились.

- И ты собираешься пригласить меня сделать именно это, не так ли? - сказал Хоутон. Это был вызов, но без той грани конфронтации, которую Венсит наполовину ожидал. - Ты собираешься предложить, чтобы я пошел дальше и помог ему - и тебе - выбраться, как один хороший, ответственный человек другому.

- Что-то в этом роде, - признался Венсит.

- Я так не думаю, - ответил Хоутон. Но его тон был не совсем таким твердым, каким он хотел его видеть.

- Ты сказал, что дома ведете уродливую войну, - сказал Венсит. - Я тоже, мой друг, и держу пари, я боролся с этим даже дольше, чем ты. На самом деле, намного дольше. Я знаю, что это такое - иметь кровь на своих руках. Терять друзей, товарищей. Видеть невинных, оказавшихся в центре всей этой бойни , - задаваться вопросом, не делают ли твои усилия на самом деле еще хуже . Если хотя бы часть тебя не становится тем самым, с чем ты борешься. Это то, что я делаю здесь, у черта на куличках, причина, по которой я применил заклинание, которое в конечном итоге привело сюда и тебя, и твоего друга.

- Я поверю тебе на слово, - сказал Хоутон. - Это все еще не моя война.

- Нет? - Венсит склонил голову набок. - Может быть, так оно и есть. Конечно, зло во многом одинаково в каждой вселенной, не так ли? И, - он посмотрел прямо в зеленые глаза Хоутона, - довольно много детей уже погибло на моей войне. И еще больше из них очень скоро умрут, если не остановить это.

- Дерьмо случается. - Предполагалось, что это выйдет жестко, безразлично.

Это не удалось.

- Да, это так, - сказал Венсит. - Могу я хотя бы показать тебе, о чем я здесь говорю?

Хоутон знал лучше. Он знал лучше, и все же кто-то другой, казалось, контролировал его голос.

- Конечно, - сказал он. - Продолжай. Выкладывай, но тебе придется немного постараться, чтобы перекрыть то дерьмо, которое я уже видел.

- Да неужели?

Венсит странно улыбнулся, а затем его руки задвигались. Они нарисовали в воздухе нематериальный квадрат примерно на уровне груди, около четырех футов в поперечнике и два или три в высоту. Хоутон нахмурился и начал открывать рот, чтобы спросить его, что, по его мнению, он делает, но затем воздух в квадрате, очерченном руками Венсита, казалось, резко заколебался.

Рот морского пехотинца снова захлопнулся, когда эффект пульсации исчез так же внезапно, как и появился. На его месте появились изображения - четкие, кристально чистые, как на любом видеоэкране или телевизоре, которые когда-либо видел Хоутон. И, увидев их, Хоутон почувствовал внезапную, полную уверенность в том, что видимое им было реальной, достоверной записью того, что действительно произошло.

Это была одна из самых ужасных вещей, которые он когда-либо видел.

Кеннет Хоутон видел мужчин, женщин и детей, искалеченных "самодельными взрывными устройствами", минометным и ракетным огнем, артиллерийскими снарядами, бомбами, пулеметным огнем и стрелковым оружием. Он видел ужас, который оставил после себя напалм, неописуемые ожоги от белого фосфора. И все же это...