Брат Волк

Медведь замер. Дрожь пробежала по его массивным плечам. Огромная башка качнулась, повернулась, и медведь двинулся к Тораку.

А Торака охватило какое-то яростное возбуждение. Это чудовище убило его отца. И сам он все время вынужден был убегать, скрываться. Но теперь он больше уж никуда не побежит и не отступит; теперь он готов сразиться со своим врагом!

Медведь двигался гораздо быстрее, чем это могло показаться с первого взгляда. Вскоре он был уже прямо под Тораком. Он шел на задних лапах, как человек, и Торак, даже находясь шагов на пятьдесят выше него, видел его так отчетливо, словно мог протянуть руку и коснуться этой страшной оскаленной морды.

Медведь смотрел ему прямо в глаза — и Торак на мгновение забыл обо всем: о Великом Духе, о клятве, данной отцу, о том, что стоит на обледенелой горной тропе. Он снова был в Лесу, и из разрушенного шалаша вслед ему несся дикий крик отца: «Торак! Беги!»

Но бежать Торак не мог. Он не мог даже пошевелиться, хотя ему очень хотелось убежать. Он знал, что нужно бежать, бежать по тропе до того углубления в базальтовой скале, нависшей над ущельем, — но не мог. Этот злой дух высасывал из него волю, мужество, заставлял его склоняться все ниже, ниже…

Волк зарычал и оскалился.

И Торак пришел в себя. Спотыкаясь, он побрел по тропе, все время видя перед собой страшные колдовские глаза с зеленоватым ободком. Смотреть в эти глаза было все равно что долго смотреть на солнце; они навсегда запечатлелись в его мозгу.

Он услыхал треск ломающегося льда — это медведь, цепляясь когтями, взбирался по почти отвесной стене ущелья. Тораку показалось, что взбирается он с невероятной легкостью. Теперь вся надежда на то углубление в скале, и надо успеть до него добраться.

Волк побежал дальше по тропе. Торак, спеша за ним, поскользнулся и упал на одно колено. С трудом поднялся и, не удержавшись, посмотрел вниз. И вздрогнул, увидев, что медведь уже преодолел примерно треть подъема.

Торак бросился бежать, охваченный ужасом, без конца спотыкаясь. Добежав до базальтовой скалы, он забился в углубление, с трудом переводя дыхание. Теперь нужно было попытаться до конца воплотить в жизнь свой план: призвать на помощь Великого Духа.

Торак заставил себя выпрямиться в полный рост и набрать полную грудь воздуха; потом он откинул назад голову и завыл.

Волк присоединился к нему; их пронзительный призыв наполнил звуками все ущелье — эхо металось по нему, долетая до самых дальних гор. «О, Великий Дух, — по-волчьи молил Торак, — я принес тебе твой Нануак! Слышишь ли ты меня? Услышь! Пошли свою силу, чтобы сокрушить медведя, это порождение зла, и спасти Лес!»

Снизу доносился треск льда; медведь подбирался все ближе… Камни с грохотом скатывались из-под его лап на дно ущелья.

А Торак все выл и выл, пока не заболела грудь. «О, Великий Дух, услышь мою мольбу…»

Но ничего не происходило.

И Торак умолк. Ужас ледяной волной окатил его. Великий Дух не ответил на его просьбу! И медведь вот-вот схватит его…

И вдруг он понял, что Волк тоже перестал выть.

«Всегда сперва посмотри, что у тебя сзади, Торак!»

Он резко обернулся и успел заметить, как Хорд метнул в него свой топор.

Глава 32

Торак присел, и топор просвистел у него мимо уха, только осколки льда полетели во все стороны.

А Хорд, вытаскивая застрявший во льду топор, прорычал:

— Отдай мне Нануак! Я должен отнести его к Священной Горе!

— Отойди от меня! — спокойным голосом предупредил его Торак.

Совсем близко от края тропы слышался скрежет когтей. Медведь вот-вот должен был выбраться из ущелья.

Лицо Хорда казалось безумным, его словно исказила гримаса невыносимой боли. Торак с трудом мог представить себе, как Хорду удалось выследить их в Лесу, где бродит смертельно опасное существо, как он осмелился ступить на тропу, бросив этим вызов самому Великому Духу.

— Отдай мне Нануак! — повторил Хорд.

И тут Волк вдруг пошел прямо на него; казалось, от ярости у него дрожит каждая шерстинка; из глотки его слышался грозный рык. Он больше уже не был волчонком, он был свирепым и опасным молодым хищником, защищающим своего брата по крови.

Но Хорд даже не посмотрел на него.

— Я все равно отниму его у тебя! Моя вина, что все так случилось! Именно я и должен положить этому конец!

Торак вздрогнул, неподвижно на него глядя.

— Так это был ты… — вымолвил он. — Ты был там, когда Пожиратели Душ сотворили это существо. Ты был там, и ты помог тому проклятому калеке поймать злого духа в ловушку!

— Я понятия об этом не имел, — запротестовал Хорд. — Он сказал, что ему нужен медведь… Вот я и поймал молодого медведя. Я же не знал, что он собирается с ним делать!

И тут все произошло одновременно. Хорд метнул свой топор прямо в горло Тораку. Торак присел. Волк прыгнул на Хорда, вцепившись зубами ему в запястье. Хорд взвыл, но свободным кулаком стал бить Волка по незащищенной голове.

— Нет! — вскричал Торак, выхватывая свой нож и бросаясь на Хорда.

Хорд, схватив Волка за шкирку, изо всех сил швырнул его о базальтовую скалу и, ловко извернувшись, попытался схватить Нануак, висевший у Торака на шее.