Брат Вульф

Ведьмак Джонсон не знал значения этих слов. Он ткнул в пожирателя своим посохом, насадив его на клинок, и ударил его о землю пару раз, пока тот не затих в луже собственной крови.

Затем он повернулся ко мне и озадаченно почесал затылок.

- Я не совсем уверен с чем мы имеем дело. – признался он – Здесь похоже что то больше чем одна ведьма. Все кажется каким-то новым и непонятным. И замок, вид у него тоже странный. – сказал он указывая на здание из белого мрамора. – Он похож на греческий, я видел что-то похожее, когда был еще совсем мальчишкой. Помнишь, как я тебе рассказывал о той ведьме, которая превратила меня в свинью? Жила она у язычника, точно в таком же храме. Но она не может быть той ведьмой, старый Грегори убил ее, хотя быть может все так и есть.

Джонсон ранее сказал мне, что он убил ведьму, но не Грегори. Он явно преувеличивал, как обычно – но сейчас было не время говорить об этом, потом я вспомнил ту странную маленькую девочку, с которой я дважды встречался в магазине.

- И великан, и ведьма были одержимы фамильярами. - Сказал я, размышляя вслух. - А как насчет той маленькой девочки, с которой я встречался и разговаривал в магазине? Фамильяр сказал, что я слишком мал, что бы стать его жертвой. Неужели она тоже слишком мала? Кем бы она ни была, она не одержима. Так что же она там делала?

- Ну, ответ может быть где-то там! - сказал Джонсон, снова указывая сквозь деревья на храм.

- Я вздохнул. Наверное, он был прав.

У меня было нехорошее предчувствие, когда я приблизился к семи мраморным колоннам. За ними все было очень темным. Это был языческий храм - не место для монаха-послушника. Может быть, какой-то темный Бог или демон обитал в нем?

Джонсон остановился лицом к двум центральным колоннам. Было слышно жужжание насекомых, скольжение и топот мелких животных где-то внутри храма. Похоже, что-то опасное и хищное ожидает нас за дверьми.

Прежде чем я успел высказать свои страхи, ведьмак Джонсон уже двинулся вперед в темноту. У меня не было другого выбора, кроме как последовать за ним.

Вскоре наступила полная темнота, но я слышал шаги Джонсона, они звенели на плитах передо мной, и я пошел на звук. Я также слышал жужжание рядом с моей головой, но так же были и другие звуки. Я ничего не видел – было слишком темно, – но я чувствовал паутину. Она свисали вниз, как занавески, я не мог не прикоснуться к ней. Я нес посох и лук, так что мне было трудно отмахнуться от нее. Впереди я слышал, как ругался Джонсон.

Внезапно впереди мелькнуло что-то светлое, и в конце концов я увидел это. Мы дошли до самой задней части храма. Там был всего один факел, который свисал с кронштейна на дальней стене. Под ним возвышался белый помост из мрамора, на котором стоял большой черный мраморный трон с красным крестом. На нем сидела маленькая фигурка.

Благодаря Факелу, теперь мы могли видеть серые паутины, свисающие вниз, в нескольких футах над нашими головами, а внутри них большие черные пауки метались туда-сюда, набрасываясь на каждую попавшую в ловушку муху.

Когда мы подошли ближе, я увидел, что фигура на троне была маленькой. Девушка с рыжими волосами, с которой я разговаривал в деревенском магазине. На ней было длинное фиолетовое платье, которое было слишком большим для нее.

Она уставилась на меня большими круглыми глазами и лукаво улыбнулась.

- Опять вернулся, священник? Чего ты хочешь на этот раз? – спросила она.

- Мне нужен Том Уорд, - ответил я. – Скажи мне, где он находится.

- А ты чего хочешь, Ведьмак? - спросила девочка, повернувшись к Джонсону.

Ее тон был дерзким, и чувствовалось, что она злится. Совершенно очевидно, что это не обычный ребенок.

- Следи за своими манерами, девочка, - упрекнул он ее, делая шаг вперед ближе к трону. – Я не знаю, кто ты и что здесь делаешь, но если ты скажешь, где ведьмак Уорд, то мы тихо и мирно уйдем отсюда.

- Будь осторожен, когда говоришь со мной - сказала девочка - ее голос стал глубже от гнева. – Это мои владения и мне решать, что будет и как, кто уйдет, а кто останется. Мы уже встречались раньше, глупый ты человек. Тогда ты был просто мальчиком и видимо позабыл об этом, но у меня хорошая память, я никогда не забываю и не прощаю.

Джонсон открыл было рот, чтобы гневно возразить, но вместо этого он издал пронзительный визг и фырканье. Он часто фыркал: на меня и раньше, но сейчас все было по-другому. Это был поистине животный звук - это никак не могло вырваться из человеческого горла. Я посмотрел на него и увидел, как его лицо задвигалось и начало изменяться, а нос утолщаться.

Там были потрескивающие, сосущие, растягивающие звуки, сопровождающие это изменение, как будто кость, плоть и хрящи были перемещены. Его нос теперь удлинился и превратился в длинную свиную морду, его щеки раздулись, заставляя глаза казаться меньше. Теперь его лицо больше походило на лицо свиньи, чем на человеческое.