Брать живьем! 1919-й. 2

Пустив к потолку клуб дыма, он пригласил нас к большой карте Петродарского уезда, висевшей на обитой обоями стене, и вооружился короткой указкой.

– Вчера на железнодорожном узле белоказаками были взорваны железнодорожный мост и бронепоезд «Атаман Чуркин», захвачены два эшелона с имуществом воронежских коммунистов, разграблены мануфактурные склады… Бойцы разведбатальона утверждают, что штаб корпуса Мамантова из села Дрязги, вот отсюда, был переведен вчера вечером в село Телелюй, вот сюда… Такой расклад, а я вот о чем. На дальнем кордоне служит двоюродный брат нашего чекиста Архипова. Росли вместе, по сей день не разлей вода. Устин Макарыч Черкасов его полное имя. Участник империалистической, отличный охотник, всей душой за Советскую власть, за большевиков. Сегодня к вечеру на телеге своей в город пожаловал, за хлебом там, мылом и прочими вещами. Заглянув в отдел лесного хозяйства, заскочил потом к Архипову и вот что ему поведал… да что там, пусть сам и расскажет.

– Дежурный! – открыв дверь, крикнул Маркин. – Пригласи-ка сюда лесника.

Через минуту в кабинет вошел высокий жилистый мужчина в большом картузе, прорезиненном плаще и высоких болотных сапогах. На вид ему было лет сорок пять-пятьдесят.

– Устин Макарыч, знакомься, – cказал Яркин, – начальник Угро Григорий Иваныч Светловский, стажер Данила Нечаев… Расскажи, как все было на кордоне.

Лесник снял картуз и стал мять его в своих крепких руках.

– Как все было?.. Да так, выхожу вчера поутру с ружьецом из своего домика, насчет дичи, значит, утки там или кулика какого, а со стороны шингаревской мельницы вдруг стук копыт. Вижу сквозь просветы деревьев, трое белоказаков скачут. Я-то уж знаю, что мамантовцы по округе шастают, вот-вот наедут. Потому стою ровно, не подаю виду, что напуган. Подъезжают, ребята справные, в седлах сидят как влитые, особенно главный, адъютант Мамантова подъесаул Благородов. Спрашивают, отвечаю, все как есть. Куда, мол, по утречку лесник с кордона. Что ж, поохотиться вышел, говорю. А подъесаул мне: «Это ты, дядя, правильно сделал, что вышел поохотиться. У тебя теперь вот какая забота будет: пока мы стоим лагерем поблизости, ты должен к столу генерала Мамантова и офицеров штаба рябчиков и вальдшнепов поставлять. Регулярно, утром и вечером. И что б без пропусков! Рябчиков утром, вальдшнепов вечером». Вот и занимаюсь поставкой, Благородов пригрозил к стенке поставить, ежели что. Вечером вальдшнепов отвез, завтра рано поутру на рябчиков пойду… Да, доставая трубку из кармана, подъесаул два листка обронил. Поглядите.

Маркин взял в руки бумажки с машинописным текстом и вслух прочитал:

– «Управляющему бывшим гарденинским сахарным заводом. Предлагаю вам сегодня начать продажу сахара местному населению по расценке за мешок сахара сто рублей николаевскими деньгами или по пятьсот рублей керенками, советских денег в уплату не принимать. Деньги и отчет за проданный сахар сдать начальнику нашей дивизии полковнику Дьяконову. Продажа должна происходить без задержек и в течение целого дня до наступления темноты. Успешность продажи возлагается на вашу ответственность. Воинским частям сахар отпустить по письменному требованию. Генерал Мамантов. 23. 08. 1919 г»…

– Хм-м, 5 сентября по новому стилю Мамантов был в районе сахарного завода, – проговорил Яркин, почесав в затылке.

– Ага, а это, кажется, часть газетного воззвания, – сказал Маркин, вглядываясь в другой листок. – «Крестьяне, вооружайтесь и восставайте против общего врага нашего и всей Земли Русской, против жидо-большевиков и коммунистов, изгоняйте бесовскую силу. На Москву двигается большая казачья армия и добровольцы, и скоро, скоро получим облегчение и вздохнем от цепких дьявольских рук!»

– Ишь ты, – хмыкнул Светловский, – сами к югу повернули, а брешут, будто на столицу нацелились. Арапа заправляет генерал! Хитер!

Маркин отдал бумажки Яркину. Тот положил их в карман и взял за локоть лесника.

– Вот что, Устин Макарыч, ты должен сослужить нам службу. Какую? Взять с собой на кордон стажера Нечаева и показать ему, где водится указанная дичь, ибо Данила будет добывать ее и поставлять на телеге белоказакам. Если, что, то он – племянник твой, сестры родной сын, приехал на кордон в помощь. Покажешь ему охотничьи места, возвращайся своим ходом в Петродар. Я к тому, что операция может провалиться в первый же приезда Данилы к мамантовцам. Тогда не поздоровится и тебе. Нагрянут и, как пить дать, открутят голову!

– Это ничего, надо так надо.

– Ну, ступай к телеге, а мы тут еще потолкуем.

Лесник кивнул, надел картуз и вышел из кабинета. Яркин прошелся туда-сюда по комнате. Поглядев в окно и подымив папиросой, предстал передо мной.

– Слушайте внимательно, стажер Нечаев. У белоказаков держитесь ближе к штабу, заводите по возможности с казачками разговоры, невзначай касайтесь перспектив рейда, командирских планов. Ну, и понятное дело, постарайтесь выяснить, что же затевают петродарские гостечки во вражеском стане – Алекс, Белый, Большой и Тальский.