Брат-зверь (СИ)

Знакомое место. Высокий бетонный забор. Клетки в несколько рядов. Стоит нескончаемый вой. Собако-крысы кидают­ся на прутья. Со скрежетом проходят по ним зубами. В другой клетке ползает краб размером с дога. Глаза на длинных стебельках ходят из сторо­ны в сторону как у алкоголика.

Глаза Алексея стали подобны крабьим. Прыгают по всему экрану. Серд­це екает. Хочет найти, но желает не найти. Наконец запрыгало от радос­ти, клетки пусты. В смысле людей нет ни в одной клетке.

За кадром раздался голос Эдуарда Степановича.

- Я так думаю, что сейчас вы, молодой человек, осмотрели все на экране и обрадовались, что ваших родных здесь нет. Честно говоря, зря об­радовались. То есть родных ваших здесь нет, но кто сказал, что их здесь не будет? Попрошу внимания к седьмой справа клетке. Та, что в треть­ем ряду. Для ориентира скажу, что в ней сидит членистоногое чудо наших генетиков.

Алексей посчитал. Уперся взглядом во взгляд краба. Тот медленно дви­гал челюстью из стороны в сторону. Один глаз смотрит в землю. Второй уперся прямо в небеса. Громко щелкнуло. По телу пробежала дрожь, когда Алексей рассмотрел какие у этого крабика клешни. Конечно, по про­порциям с телом они не совпадали, были очень маленькими, но и оставше­гося хватало на то, чтобы перерезать пополам кошку. А судя по щелч­ку, силы хватит не только на кошку, но и на три кошки сразу. А то и на стальной рельс.

- Насмотрелись?

На секунду Алексею показалось, что это краб заговорил с ним.

Он завертел головой. Алексей заметил, что директор говорил все вовремя, в нужный момент. В общем, разговор велся так, что становилось ясно, Эдуа­рд Степанович откуда-то за ним наблюдает. Видит, что он действительно дрожит и рассматривает, а не спит поддавшись, наконец выламывающей челюсть зевоте. Где же видеокамера? Но сколько Каширцев ни всматривался, обнаружить ничего не смог.

- Тогда продолжим.

Голос Эдуарда Степановича прозвучал очень неприятно. Алексей впился в экран, со страхом ожидая, что за гадость для него придумали.

Невидимый оператор изменил перспективу. Экран сдвинулся. В поле зрения появилась часть бетонного забора с дверью. Створка приоткрылась, вошли четверо. Трое охранников вели Ольгу. Девушка непонимающе крутила головой. Увидела чудовище в первой клетке, завизжала, дернулась обратно. Двое подхватили ее с боков. Кое-как удержали.

Чудовище, пасть как капкан, туловище с яблоко, зато лапы мощные, взвизгнув, прыгнуло. Ударилось о прутья, изо рта вылетели желтые брызги, расплескались по стеклянному барьеру окружавшему эту клетку, потекли вниз. Капли наверняка ядовитые.

Только с помощью третьего, охранники смогли удержать вырывающуюся Ольгу. Потащить ее дальше.

Алексей рванулся так, что приподнял тяжелое кресло. Сделал пару шагов, но все же рухнул обратно с искаженным от напряжения лицом. От экрана не оторвался.

- Остановитесь! - крикнул он. - Мне плевать, что вы хотите сделать. Я буду выполнять все, что вы хотите.

- Нет, - донесся голос Эдуарда Степановича. - Один раз ты уже обещал и нарушил. И теперь должен увидеть, до­лжен понять, что мне нельзя перечить.

Ольгу подтащили к указанной директором клетке. Краб оттуда посмотрел на нее за­интересованно. Видно не первый раз к нему на свидание приводят краси­вых девушек.

- Ты должен запомнить, - продолжал вещать Эдуард Степанович. - что не должен тро­гать никого из моих людей. Ты должен запомнить, что если я скажу тебе упасть и отжаться, ты должен сделать это не медля, не задумываясь. Ес­ли я скажу тебе снять штаны на людной площади, ты это сделаешь.

- Я сделаю, сделаю, - сжав зубы твердил Алексей. - Только оставьте ее в покое.

- Нет, - отрезал Эдуард Степанович. - Для того, что бы у тебя не возникло больше никаких мыслей я должен продемонстрировать тебе капельку, всего лишь капельку того, что мы можем выплеснуть на твоих родных.

На экране охранники обхватили Ольгу с боков. Прижали одну руку к боку. Тре­тий охранник схватил ее за вторую руку, потянул к клетке. Ольга завизжала, попыталась вырваться. Экзекутор тянул изо всех сил. Рука медленно приблизилась к клетке. Кончики пальцев зашли за прутья. Ольга перевела дыхание, закричала еще сильнее. Лицо побагровело от напряжения. В глазах ужас. По телу пошла крупная дрожь.

За прутья зашли пальцы. Кисть. Наконец дрожащая рука по локоть оказалась в клет­ке. Ольга уже не визжала, хрипела сорванным голосом. Перед экраном Але­ксей откинулся на спинку кресла не в силах сделать ни чего. Глаза не отрывались от страшного изображения. В них отчаяние, усталость. Жела­ние сдохнуть, и желание убить.