Братец Апрель. Недетская зимняя сказка

– Н-да… действительно хороша девочка, а? – он белозубо улыбнулся, повернувшись ненадолго к двум парням, застывшим у двери в позах телохранителей – почти по стойке "смирно", только руки их не лежали по швам, а были скрещены спереди, – Хороша… – почти задумчиво протянул мужчина, после чего, наконец, убрал свою омерзительную руку ("Конечность рептилии", подумала Ольга с отвращением) с ее подбородка и взял лежащий на столе дорогой сотовый телефон, – Ну что ж… Не откажешься сказать папику несколько слов, малышка?

Она вдруг снова ощутила звон в ушах. Почему не папе, а папику? Папиками обычно не отцов называют, а пожилых мужчин, падких до юных девушек…

– К… какому папику? – как обычно, в состоянии сильного испуга, она начала слегка заикаться.

– Не припомнишь? – мягко спросил блондин, – Ну так я напомню. Папик работает в "Стройгиганте". Теперь припоминаешь?

У нее перехватило дыхание. Вересков! Его этот подонок имеет в виду. Перед мысленным взором тут же всплыло немного усталое лицо с чуть ироничным взглядом серо-зеленых глаз.

…Так чего же хотят от нее эти твари? Нет, хотят от Верескова?

…А она, кажется, знает, чего. Ведь весь город гудел как улей при известии об убийстве гендиректора "Стройгиганта" Цветова. Вересков был его первым замом, следовательно, он теперь должен занять место Цветова… Но кому-то это очень невыгодно – ведь Вересков – не вор, не хапуга, не продажная шкура… По-видимому, купить его не удалось, убивать – слишком рискованно (по крайней мере, в ближайшее время)… Значит, на него станут нажимать.

Через нее.

Через нее? НЕЕ?

…И вдруг ей стало… смешно. Действительно смешно – неужто эти твари и в самом деле верят, что чего-то добьются такими дикарскими методами? Какая-то идиотская игра "в гангстеров"!

"Гнидин в этом замешан, – вспомнила она слова Снигирева, своего приемного отца, сказанные им после того, как стало известно об убийстве Цветова, – Ему хочется захватить строительную монополию в регионе. Поэтому он либо поглотит "Стройгигант", либо… попытается его развалить. И вырастут повсюду как поганки дома-времянки, в которых люди попросту не смогут жить – ведь он халтурщик и хапуга… временщик! Награбит достаточно, а потом даст деру за кордон…"

Может, папочка и не большой специалист в строительстве, но тут, по мнению Ольги, он был прав если не во всем, то во многом…

Злость великолепно помогла ей взять себя в руки. Она даже улыбнулась.

– Из "Стройгиганта"? А вы не ошибаетесь? Мой парень работает в совсем другой структуре, и по возрасту он далеко не па…

Договорить ей не дала ладонь мужчины, хлестнувшая ее по лицу. Хлестнувшая без замаха, вроде бы легонько… однако, на миг перед ее глазами вспыхнул очень яркий белый свет, а щека онемела.

– Хватит выдрючиваться, сука, – почти лениво сказал блондин, – Мне нас…ть на то, где работает твой очередной трахальщик, но бывший – все еще в "Стройгиганте", – он приблизил свое лицо к ее лицу. Так близко, что она могла рассмотреть мельчайшие поры на его коже, – Фамилию назвать? Вересков его фамилия. А позвище – "Медведь"… снова не помнишь? Не помнишь того, кто трахал тебя в прошлом году? Или тебя трахало столько народу, что всех и не упомнишь?

Она услышала глумливые, дебиловатые смешки дегенератов, стоящих у двери в пародии на секьюрити, и ее захлестнула настолько ослепительная волна ярости, что она попросту забыла – об осторожности, о грозившей ей реальной опасности, о том, где находится, – и, размахнувшись, с силой ударила блондина по лицу.

Она еще успела с удовлетворением отметить вспыхнувший на его щеке отпечаток своей ладони, очень яркий, алый отпечаток…

когда перед глазами опять взорвалась вспышка белого света, и голова ее, отозвавшись звоном, ударилась о мягкую (по счастью) спинку дивана.

Эта оплеуха была куда сильнее предыдущей.

"Он мне мозги чуть не вышиб, – вяло подумала Ольга, – Что же будет дальше?"

* * *

7.

"Медведь" (нокаут)

"Вот и пришло время платить за все, – подумал он, ощущая невероятную, чудовищную, смертельную усталость, – Приспело… Не отвертишься…"

В кабинет осторожно заглянула секретарша.

– Вячеслав Сергеевич, вам нехорошо?

Нехорошо, детка, это еще очень мягко сказано… Но как они сумели добраться до Ольги? Как вычислили его самое слабое, самое уязвимое место?