Братья

Никита вынул из кармана жестяную коробочку с махоркой и ловко свернул папиросу из клочка серой бумаги.

– Чтобы продать, конечно, – объяснил Никита. Заметив удивление мальчика, он добавил: – Их можно продать обратно тебе же или на барахолке в Пушкине. За пару башмаков, даже поношенных, можно взять хорошую цену.

– Но... – замялся Дмитрий. – Нам же не разрешают выходить за территорию.

Никита закурил и, выпустив струю едкого дыма, сказал:

– Всегда есть выход, малыш, всегда.

Только когда Никита ушел по своим делам, Дмитрий понял. Он должен был либо выкупить свои ботинки обратно, либо, если у него не найдется ни денег, ни ценных вещей, украсть ботинки у кого-то еще.

В класс он явился в валенках. На протяжении всего дня он постоянно думал об Оливере Твисте, герое романа Диккенса, о том, как беспомощен и одинок он был в сиротском приюте. Ночью Дмитрий долго лежал без сна, прислушиваясь к храпу и сонному дыханию товарищей. Дождавшись, когда все мальчишки заснут, он стал со своей койки и прокрался в дальний конец спальни. Руки и ноги у него дрожали от страха. Он знал, что красть нехорошо, и ему никогда не приходилось делать этого раньше. Если он попадется, его вышвырнут из детского дома. Но если он не добудет себе ботинок, его накажут.

Кто-то из мальчиков пошевелился во сне, и Дмитрий застыл, сдерживая дыхание и обливаясь холодным потом. Но спящий просто перевернулся на другой бок и продолжал спать. Под койками, однако, нигде не было ботинок. Судя по всему, остальные были умнее и прятали ботинки на ночь либо в шкафчики, либо под подушку. Он был слишком доверчив и наивен, за что и поплатился обувью.

Наконец под самой дальней кроватью он заметил пару ботинок. Осторожно ступая в темноте, он приблизился и опустился на корточки. Никто не шевелился, только его сердце бешено стучало. Два раза он протягивал к башмакам руку и дважды отдергивал. Он не мог решиться, он не хотел становиться вором. Но он и не хотел, чтобы его наказали во время субботней проверки, не хотел, чтобы в его личном деле появилось взыскание. Он же ничего плохого не сделал, за что же ему страдать? Оливер Твист тоже вынужден был воровать, когда покинул Лондон. Иного выхода у него просто не было.

Наконец Дмитрий схватил ботинки и с добычей бросился прочь, но они словно живые вырвались у него из рук! Железная койка загремела, и сердце в груди Дмитрия замерло от ужаса. Хозяин привязал башмаки к ножке кровати!

В панике Дмитрий побежал на свое место, но по обеим сторонам прохода уже поднимались с подушек головы проснувшихся воспитанников.

– Лови его! – заорал кто-то. – Он хотел украсть мои ботинки!

– Держи вора! – дружно подхватили остальные. Дмитрий продолжал бежать, но кто-то подставил ему ногу, и он растянулся в проходе, крепко ударившись лицом об пол. Несколько пар рук немедленно схватили его за руки и за ноги, удерживая на земле. Дмитрий бешено извивался, пытаясь высвободить руки.

– Отпустите! – прохрипел он, чувствуя, как подступившие слезы перехватывают горло. – Отпустите меня!

– Одеяло! – негромко приказал кто-то, и Дмитрий узнал голос дежурного. – И тише!

На него накинули одеяло, и чья-то сильная рука зажала ему рот. Затем они бросились на него, наверное, сразу впятером или вшестером, изо всей силы пинали его ногами и дубасили кулаками. Боль была ужасной, к тому же он задыхался и широко открывал рот, стараясь глотнуть воздуха, но пыльное одеяло не давало ему такой возможности. По лицу его потекли слезы.

Мальчишки избивали его молча и яростно, и он слышал только их хриплое дыхание. Дмитрий не мог даже защитить лицо, поскольку его руки по-прежнему оставались прижаты к телу. Один удар разбил ему нос, второй пришелся по губе, и он ощутил во рту соленый вкус крови. Кто-то попал ему ногой по позвоночнику, и Дмитрий вздрогнул от пронизывающей боли, однако не застонал и сжал зубы, чтобы не закричать.

Град ударов внезапно прекратился, и кто-то стянул с него одеяло. Дмитрий чувствовал себя настолько униженным, что долго не открывал глаз. Когда же он наконец осмелился взглянуть вверх, он увидел группу одноклассников, которые с презрением смотрели на него сверху вниз.

– Грязный ворюга! – сказал один из них и плюнул на Дмитрия.

Другой парнишка, стоявший за спинами остальных, попытался лягнуть его ногой, но тут в лицо Дмитрию ударил ослепительный луч карманного фонаря. Он заморгал и отвернулся.

– Посмотрите на него, – сказал голос дежурного. Это он осветил Дмитрия фонарем. – Один из вас оказался вором. Запомните его хорошенько и не позволяйте приближаться к своим вещам. Учителям – ни слова. Это дело мы решим между собой.