Братья

Нина, напротив, вела себя с ним открыто враждебно. Она часто говорила Алексу, что не понимает, как он посмел поднять руку против страны, в которой родился. Алекс, правда, так и не признался ей, что работает в ЦРУ, сочинив убедительную историю об исследовательском отделе Государственного департамента, однако Нина видела его насквозь. Она часто звонила Клаудии, с которой у нее наконец-то установились теплые отношения, и временами Алексу казалось, что обе женщины готовы выступить против него единым фронтом.

Несмотря на свою любовь к Клаудии, Алекс чувствовал себя очень одиноким. Естественно, он не мог оплакивать погибшую Татьяну на плече законной жены, и единственным человеком, с которым Алекс мог бы поделиться своим горем, была Нина. Но Нина постепенно отдалялась от него.

С того самого дня, как он стал работать на ЦРУ, Алекс потерял покой. Он не мог сосредоточиться на чтении, не мог даже слушать музыку, и единственными моментами, когда он отдыхал душой, были часы, проведенные в домике на Чеви Чейз с маленькой Тоней. Он строил ей смешные рожи, кормил, менял пеленки, постоянно ища в ее чистых голубых глазах выражение беззащитности, столь присущее Татьяне.

- Поздравляем и тебя, Наполеон, - сказал узкоплечий черноволосый человек, и его голос вернул Алекса к реальности.

- Спасибо, - откликнулся Гримальди. - Это еще не официально, Нед, но все равно спасибо.

- Что не официально? - поинтересовался Алекс, но Нед усмехнулся и отошел.

- Знаешь ли, - сказал ему Гримальди с тщательно разыгранным безразличием, - старина Вине Мортон уходит из советского отдела, а я должен буду занять его место. Мне кажется, что такое решение было принято отчасти из-за твоего успеха, Алекс. На этот пост был и еще один кандидат, может быть, ты знаешь его - это Ральф Раек...

Алекс кивнул.

- ...Но после Парижа было решено назначить именно меня, так что благодаря устроенной тобой утечке газа я займу кресло главы отдела. А ты... - Гримальди указал на Алекса сигарой словно королевским скипетром и сверкнул зелеными глазами. - Как только проработаешь в фирме положенный год - станешь моим заместителем. Тогда у тебя в руках окажется достаточно власти, чтобы стереть в порошок своего возлюбленного братца.

- У меня несколько иные планы, - возразил Алекс, пристально глядя на Гримальди. - Через пару месяцев я собираюсь заманить Дмитрия в Бонн. Я уже знаю, какая потребуется приманка. На этот раз ему не уйти от меня.

Улыбка на лице Гримальди медленно растаяла.

- Ты, как я погляжу, времени даром не теряешь, - сказал он. - А тебе не приходило в голову, что, пока ты планируешь похороны Дмитрия, он может успеть подготовить твои?

Около полуночи в гостиной зазвонил телефон. Нина только что заснула. Вздрогнув от неожиданности, она проснулась и заторопилась сквозь темноту, вздрагивая от ночной прохлады в своей тонкой рубашке. Еще до того, как снять трубку, она почувствовала что за этим странным звонком стоит что-то необычное. Далекий женский голос спросил:

- Нина? Нина Александровна?

- Да, - ответила Нина по-русски. Вот уже пятьдесят лет ее никто не называл по имени и отчеству.

- С вами хотят поговорить, - сказал тоже по-русски незнакомый голос. Это ваш старый знакомый. Одну минуточку...

А затем в трубке зазвучал старческий, надтреснутый голос:

- Нина, Ниночка, это ты?

Колени у Нины подогнулись, и она упала в ближайшее кресло. Этот голос она узнала бы всегда. Всю жизнь она ждала того момента, когда услышит его снова.

- Саша? - прошептала она. - Саша...

- Да, это я. Как ты там, любимая?

- Боже мой, Саша, я просто не верю... Ты живой... - Он снова назвал ее "любимой", как будто не было всех этих долгих лет. - Где ты?

- В Москве. У меня все хорошо. А как ты?

- Да, конечно, - сумела выговорить она, одновременно плача и смеясь. Как ты меня нашел?

Она готова была поклясться, что он тоже плачет. Он что-то сказал, она не разобрала.

- Кто эта женщина? - спросила она, приготовившись выслушать неприятную новость.

- Какая женщина?

- Которая позвала меня к телефону?

Саша рассмеялся.

- Соседка. Я боялся испугать тебя - все-таки мы уже не очень молодые вот и попросил Марию Федоровну, чтобы она первой поговорила с тобой. Она уже ушла.

- Поблагодари ее от меня, - сказала Нина и облегченно рассмеялась. Ты можешь говорить, или нужно чтобы я тебе перезвонила? Международный разговор стоит очень дорого.

- Нет, все в порядке. На этот разговор я готов истратить все свои сбережения.

- Сашенька, дорогой, расскажи мне, что с тобой было? Как ты жил все это время?

Он был готов рассказать ей все, но не по телефону. Наконец ему в руки попала книга о нем - почти через три года после того, как она была издана в Англии. В книге он нашел ее имя.