Братья и сестры. Как помочь вашим детям жить дружно

Потом он протянул мне счет с оплатой за посещение плюс налог! Я пыталась уговорить его снизить сумму, но он меня не слушал. Направляясь к двери, он сказал: «Не принимайте все это так близко к сердцу. Это того не стоит!»

Мне хотелось выругаться, но рядом стояли дети. Я схватила большой блокнот и написала на первой же странице:

«Я – ГЛУПАЯ!

Я ненавижу этого человека. Он – грабитель.

Мелкий мошенник.

Я никогда больше не стану его вызывать.

Я расскажу всем соседям о том, что он сделал».

Потом я нарисовала «ужасную» картинку: человека с высунутым языком и знаками долларов вместо глаз.

Я сразу же почувствовала себя лучше и даже рассмеялась над своей картинкой. Когда муж вернулся домой, дети сразу же рассказали ему о том, что произошло.

Сначала он разозлился, но, увидев мою картинку, расхохотался.

Так все началось. С этого времени мои дети постоянно что-то пишут или рисуют. Вот что написал мой десятилетний сын о своем старшем брате:

СПИСОК НЕДОСТАТКОВ АЛЕКСА

1. Глупый.

2. Бестолковый.

3. Идиот.

4. Умственно отсталый.

5. Дразнит меня.

6. Злой.

7. Неуклюжий.

8. Обманщик.

9. Странный.

10. Яйцеголовый болван!

ВЫВОД:

Если встретите Алекса, то сразу же начинайте его НЕНАВИДЕТЬ.

Информация для служебного пользования.

Секретная служба

А вот какой рисунок протянула мне однажды утром дочка.

– Алекс нарочно сломал мой красный мелок, – сказала она. – Я нарисовала, какой злой была в тот момент!

Двое участников нашей группы столкнулись с особенно сложной проблемой: их дети физически обижали младших братьев и сестер. Хотя оба родителя изо всех сил пытались использовать новые навыки, больше всего их привлекала возможность «облечь гнев в слова». Да, слова эти были жестокими, порой даже пугающими, но количество драк резко сократилось.

Я услышала, как дети ссорятся в комнате Кристины. Они громко кричали. Потом Ханс выскочил из комнаты сестры и бросился к себе.

Быстро вернувшись, он сказал Кристине:

– Знаешь, как я зол на тебя? Я настолько зол, что мог бы проковырять в тебе такие же дырки, как в этом листке бумаги! (Стало слышно, как карандаш рвет бумагу.) Я не собираюсь так поступать с тобой. Но хотелось бы мне, чтобы ты была этим листком бумаги!

Поведение Ханса изменилось самым фантастическим образом. Две недели назад дети просто подрались бы…

Семилетняя Лори не умеет держать себя в руках. Брату достаточно было косо на нее посмотреть, как она тут же бросалась в драку.

Вчера мы ехали по трассе, и Лори снова затеяла ссору:

Лори(визжит): Джейсон ткнул меня в глаз своей вертушкой!

Джейсон: Я этого не делал!

Лори: Ты врешь!

Джейсон: Я сделал это не нарочно. Я ее просто раскрутил…

В зеркало заднего вида я вижу Лори. Она уже замахивается кулаком.

Я: Лори, это будет больно! Конечно, если тебе, даже случайно, ткнут в глаз, это больно. Ты разозлилась. Расскажи Джейсону, что ты чувствуешь.

Лори обзывает брата всеми возможными словами, но хотя бы не размахивает кулаками. Я был просто поражен результатом.

Хотя некоторые родители были удивлены тем, как изменилось поведение их детей, другим очень не нравилось, что дети так ругают и оскорбляют друг друга. Мы обсудили эту проблему и пришли к общему выводу: лучший способ помочь ребенку вести себя более цивилизованно – это стать для него моделью желаемого поведения. Если мы постоянно настаиваем на том, чтобы дети искали альтернативы дракам и оскорблениям, то должны искать эти альтернативы сами. Вот что сделал один из наших отцов.

У меня три дочери-подростка, поэтому обидные слова и клички звучат в доме постоянно. Мы с женой обзываем дочерей, они обзывают друг друга. После нашего последнего семинара мы решили это прекратить. На следующий же вечер наши дочери поругались из-за мороженого, и кто-то обозвал кого-то «свиньей».

– Подождите минутку, – сказал я. – У нас с мамой появилась новая идея. Почему бы нам ее не обсудить?

Мы уселись за стол, и я продолжил:

– Вы знаете, что мы часто оскорбляем друг друга. Мы причиняем боль вам, вы обижаете друг друга. Это надо прекратить, ведь грубость не ведет ни к чему хорошему.

Реакции почти не было.

– Ладно, папа… Мы перестанем…