Братья. История масонства в России

Л. МАЦИХ: Да, но он совершенно неизвестен, просто он сын своего отца. К сожалению, здесь природа чуть-чуть отдохнула. И дети Павла Николаевича никакого вклада заметного сколь-нибудь в науку и технику не внесли. Ну так часто и бывает. Он был счастлив, в общем, в семейной жизни, насколько это можно было при его феерической натуре. Он действительно горел, как его собственная свеча. Но трудно с ним было, конечно. И обеих этих женщин можно назвать героинями с полным основанием, потому что он был человеком абсолютно неуемным.

Н. АСАДОВА: Вы сказали, что его Ложа «Космос» после его смерти развалилась, но в 1899 году ее воссоздали. Кто ее воссоздал, и как долго она просуществовала?

Л. МАЦИХ: Ну, в 98-м начался и в 99-м завершился процесс ее, так сказать, реконституирования, как масоны говорят. Это сделал Максим Максимович Ковалевский. Это его, главным образом, заслуга. Он считал своим долгом и профессиональным, и человеческим, и масонским продолжать дело Павла Николаевича, который так вот буквально сгорел в своих изобретениях. И он эту Ложу восстановил. Но надо сказать, что, к сожалению, и здесь не благоволила судьба Павла Николаевича. Ложа его далека была от тех амбициозных прожектов, которые он связывал с ее созданием. Ничего такого всеохватного она не успела совершить. Ее не только российское масонство не признало, но и та же эмиграция, то есть значительно меньший круг людей, не торопилась признавать единственной, всеобъемлющей или главной Ложей ничуть. Она просто осталась таким вот уникальным, удивительным феноменом на масонской эмигрантской ниве. Но все это опять-таки было связано с его личностью. И хотя Ковалевский работы Ложи возобновил, но никакого более или менее заметного вклада в дальнейшем в истории российского масонства эта Ложа не оставила.

Н. АСАДОВА: Павел Николаевич Яблочков умер 19 марта (или 31 марта по новому стилю) 1894 года. И его похоронили в родном селе Сапожок в ограде Михайло-Архангельской церкви, в фамильном склепе. А история этого захоронения тоже очень интересная, трагическая, потому что в конце 30-х годов уже 20-го века эту церковь разрушили, и пострадал фамильный склеп. И поэтому могила великого русского ученого и изобретателя была утеряна. И только уже накануне столетия ученого Вавилов принял решение уточнить, где же захоронен Павел Николаевич. Была создана специальная комиссия, могилу долго искали. И теперь на ее месте, насколько я понимаю, поставили надгробную плиту и даже, по-моему, памятник.

Л. МАЦИХ: Да, есть памятник. Вот, видите, какая судьба у него была замечательная. Так он ярко горел при жизни, а вот как-то после смерти… Недаром он сказал: «Не живут мои дети». И детище его главное — его свеча — тоже, в общем, оказалась весьма недолговечной, хотя и таким неземным светом светившая, и Ложа, которую он основал, не оставила больших следов, и могилы от него не осталось. Вот такая судьба была у этого удивительного и гениально одаренного человека. Его жизнь — в каком-то смысле история гениальных заблуждений. А это важно понять, что заблуждения — не менее полезная и необходимая вещь для развития человечества, чем победы и идеи верные. В масонстве достаточно много было ложных идей, заблуждений, ошибок. Но не ошибается тот, кто ничего не делает. Без них не было бы прогресса. Вот как раз боязнь ошибок — вот это то, за что чаще всего критиковали масоны ретроградов, реакционеров и тех людей, которые боялись прогресса. То есть лучше ошибись, но сделай. Они не боялись делать. Яблочков — классический пример такого рода подхода. Он не боялся делать, часто ошибался, выбирал ложные пути, промахивался. И главные детища его привели в тупик. Но свет его имени, его гения и его великий заблуждений надолго осветил вот поле российской действительности. И в этом смысле его память заслуживает всяческого уважения. Этот человек не боялся ошибаться.

Н. АСАДОВА: А скажите, вот кто еще из масонов, известных масонов, изобретателей, нам известен из той эпохи, в которой работал Яблочков?

Л. МАЦИХ: Такого уровня, как Яблочков, их было мало. Были инженеры, которые работали на флоте, которые работали в армии, работали на железной дороге. То есть их было достаточно много. И они вносили свой посильный вклад в технический прогресс и даже прогресс научный. Ну, понятно, что научные достижения каким-то образом реализовывались в технические решения. Но такой огромной фигуры, как Яблочков, больше нет. Масоны предлагали вступить в их ряды Ладыгину, но он отказался. Не исключено, что потому, что в их рядах был Яблочков, а они были противниками принципиальными с точки зрения пути развития электротехники.