Братья Кеннеди. Переступившие порог

На мирной конференции, когда разгорелись споры о целесообразности включения ссылки на «доктрину Монро» в устав Лиги Наций, президент произнес страстную речь. До историков дошло только краткое ее изложение, ибо, заметил американский эксперт Миллер, она была «наполнена очаровывающим красноречием, эту речь, произнесенную после полуночи, секретари слушали с захватывающим дух восхищением, застыв с карандашами в руках, забыв о своих обязанностях, они почти ничего не записывали». Как видно из все же сделанной сжатой записи, президент, настаивая на универсальности «доктрины Монро», восклицал и спрашивал: «Теперь, когда составляется документ, являющийся логическим распространением «доктрины Монро» на весь мир, должны ли Соединенные Штаты быть наказаны за то, что они давно уже усвоили эту политику?.. Стоит ли нам спорить по этому вопросу, стоит ли комиссии взвешивать каждое слово, когда Соединенные Штаты готовы подписать устав Лиги, который навсегда превращает их в составную часть движения за свободу? Неужели таким путем Америка должна быть вознаграждена за своп давние труды на службе свободы».

Вильсон выпросил вознаграждение и торжественно вернулся в США с уставом Лиги Наций, где его ждал восторженный прием в стране и далеко не дружественный в сенате, а последнему и предстояло ратифицировать Версальский мирный договор. Политические противники президента были крайне обозлены итогами его личной дипломатии. Они считали, что в Париже Вильсон не добился ничего для США, импортировав оттуда только устав Лиги Наций. А президент до глубины души верил, что, вооружившись статьями устава, Вашингтон поведет мир. Рассудочные политиканы едва не смеялись ему в лицо. Они никак не могли оценить силу реализма идеализма, им нужны были осязаемые выгоды, а не убаюкивающие теории. Они не желали видеть, что в Париже, говоря словами журналиста У. Стида, с которыми был согласен президент, «посадили в землю желудь, а не пытались сразу вырастить развесистый дуб». Миссия Америки в интерпретации Вильсона и зафиксированная в уставе представлялась им неопределенной, если не смехотворной.

Мышление Вильсона развивалось на ином уровне, чем расчеты дельцов и банкиров. На эту сторону дела давно обратил внимание патриарх американской историографии профессор Ч. Бирд. Анализируя запутанный комплекс проблем, связанных с ратификацией Версальского мирного договора, он заметил: «Поскольку меры и политика Вильсона нарушали ход коммерческой и территориальной экспансии, проводимой под эгидой федералистов – вигов-республиканцев, было естественно, что руководство в нанесении поражения программе президента Вильсона выпало на долю сенатора Лоджа. Именно он стоял у истоков имперской программы, в конечном итоге принятой президентом Мак-Кинли, был противником предоставления независимости Филиппинам, сторонником высоких тарифов, доверенным другом адмирала Мэхана, разработавшего теорию морской мощи. Не было также Случайным и то, что большая часть средств, собранных для кампании, чтобы нанести поражение Лиге Наций, была предоставлена двумя крупными промышленниками-республиканцами – Генри С. Фриком и Эндрю Д. Меллоном. Последний по наущению сенатора Нокса стал проводником дипломатии доллара. В формулах устава Лиги Наций таким образом было поставлено на карту нечто большее, чем абстрактные формулы мира».

Под знаменем антивильсонизма собрались могущественные группировки правящего класса, не видевшие дальше своего носа, привыкшие считать звонкую монету, но не подсчитывать эвентуальную выгоду. Они не понимали, что ради объединения против революции нужно чем-то поступиться. Они обладали конкретным мышлением, оценивали мощь того нового, что родилось в Советской России, критериями разоренной страны, соразмеряли наличные вооружения, но не задумывались над тем, какой исполин вырастет там. Поэтому противники Вильсона рассудили, что президент бьет в набат, когда пожара, в сущности, нет. И тут же повели разъяснительную кампанию в духе, понятном для полузнайки обывателя. Типичное объявление одной из «антилиг», возникших на средства консервативных буржуа, гласило:

«Американцы! Пробудитесь!

Свяжем ли мы себя с уставом, рождающим войны?

Он нарушает суверенитет Америки!

Предает «доктрину Монро»!

Уничтожает заветы Вашингтона!

Ввязывает нас в интриги в Европе п Азии!

Посылает нашу молодежь воевать по всему миру по приказу Лиги!

Гнусность под святым именем!»

Вильсон был готов связать руки американской буржуазии, чтобы обеспечить большую свободу для международного капитала, возглавляемого теми же Соединенными Штатами. Непосильная логика для людей, не видящих дальше актива и пассива в рамках текущего финансового года…