Братья Львиное Сердце (перевод Б.Ерхова)

София тоже оказалась здесь, в харчевне, она сидела за сто лом одна, и мы с Юнатаном пристроились рядом. Она обрадовалась нам, ласково улыбнулась и спросила, понравился ли мне мой конь, а у Юнатана поинтересовалась, не сможет ли он помочь ей в саду как–нибудь на днях. Но после София больше молчала, я заметил, что ей словно бы не по себе. И заметил еще одно: все в харчевне посматривали на нее с уважением, и никто не уходил домой, не поклонившись прежде в сторону нашего стола, точно в Софии было что–то особенное, хотя что–я понять не мог. Просто одетая, с косынкой на голове, сложив на груди загорелые натруженные руки, она сидела за столом и ничем не отличалась от самой простой крестьянки. И чего в ней такого особенного, удивлялся я.

Мне очень понравилось в харчевне. Мы спели много разных песен — знакомых и таких, что я услышал впервые, — и все жители долины громко смеялись и радовались. Но на самом ли деле им было весело? Иногда мне чудилось, что многим тоже не по себе, как Софии. Словно время от времени все они о чем–то вспоминали. Вспоминали то, чего боялись. Но ведь Юнатан говорил, что жить в Вишневой долине легко и про сто, так чего же они боялись? Ну да ладно! Вообще крестьяне веселились вовсю, пели и смеялись, и было видно, что все здесь добрые друзья и любят друг друга. Хотя больше всего, по–моему, они любили Юнатана. Здесь, как и дома, в городе, его любили все. И еще жители долины очень любили и уважали Софию.

Хотя … Потом, когда мы собрались домой и вышли с Юнатаном во двор, чтобы отвязать лошадей, я спросил его:

— Юнатан, скажи мне, и чего это такого особенного в Софии?

И тут же совсем рядом с нами раздался резкий голос:

— Вот–вот! И я давно думаю: чего это в ней особенного?

Из–за темноты во дворе я не видел говорившего. Но неожиданно он шагнул под окно, и я узнал человека, который сидел в харчевне неподалеку от нас. Мужчину с рыжими кучерявыми волосами и рыжей бородой. Я давно заметил его: он все время хмурился и не пел вместе со всеми.

- Кто он такой? — спросил я, когда мы выезжали из ворот.

– Этого человека зовут Хуберт, — ответил Юнатан. — И он отлично знает, чем замечательна наша София.

Мы поехали домой. Стояла про хладная звездная ночь. Ни когда прежде я не видел столько звезд. И таких сияющих звезд! Я попытался угадать, какая из них Земля.

Но Юнатан сказал мне:

— Земля? Нет, она держит свой путь далеко–далеко от нас, в другом небе, и ее отсюда не видать.

Я представил себе, как она летит, и немного взгрустнул.

Глава 5

Прошло какое–то время, и в один прекрасный день я тоже узнал, чем замечательна София.

Утром Юнатан сказал:

- Съездим–ка мы сегодня в гости. К Королеве голубей.

— Отлично! — ответил Я. — Только что это за королева?

— София. Я ее так в шутку прозвал.

Гадать, почему он ее так прозвал, долго не пришлось. Дорога до Тюльпанов – усадьбы, где жила София, — оказалась неблизкой. Ее дом стоял на самой окраине Вишневой долины, сразу за ним поднимались высокие горы.

Мы подскакали к усадьбе рано утром. София кормила голубей. Всех своих белоснежных голубей. Едва я взглянул на них, как сразу вспомнил того, сидевшего на подоконнике у нас дома… тысячу лет назад.

— Ты помнишь? — шепнул я Юнатану. — Не один ли из этих голубей одолжил тебе крылья? В тот раз, когда ты по явился у меня.

— Само собой, — ответил он. — Как бы еще я добрался?

Только голуби Софии могут пролетать через небо. Они могут долететь куда угодно.

Голуби летали вокруг Софии, окутывая ее белым облаком порхающих крыльев. «Наверное, так и должна выглядеть Королева голубей», — подумал я.

Наконец София заметила нас. Она, как всегда, дружелюбно позд

оровалась с нами, но была невесела, была чем–то рас строена. Сразу после приветствия она негромко сказала Юнатану:

— Вчера вечером я нашла Виоланту мертвой, со стрелой в груди. Наверху, в Волчьей расселине. И без письма.

Глаза Юнатана потемнели. Я никогда еще не видел его таким — таким огорченным. Я не узнавал его, да и его голоса тоже.

— Значит, все, как я подозревал, — произнес он. — В Вишневой долине есть предатель.

— Да, это правда, — вздохнула София. — Мне не верилось. Но теперь я понимаю, что так оно и есть.

Я видел, как ей нелегко, но она все–таки повернулась ко мне и сказала:

— Пойдем, Карл! Должна же я показать тебе, как живу.

София жила в Тюльпанах одна со своими голубями, пчелами и козами. Она ухаживала за садом. Цветы в нем росли повсюду — ногой ступить некуда.

Пока хозяйка показывала мне усадьбу, Юнатан рыхлил и копал грядки и занимался всем другим, что полагается делать в саду весной.

Я осмотрел в усадьбе каждый уголок, увидел ульи Софии, ее тюльпаны и нарциссы и ее любопытных коз, но все время только и думал, что о Виоланте — кто бы она ни была, которую подстрелили в горах.

Скоро мы вернулись к Юнатану, он с ожесточением полол грядку, пальцы его стали черными.

София грустно посмотрела на него, а потом сказала:

— Милый мой садовник, скоро я дам тебе другую работу.

— Понимаю, — пробормотал Юнатан.