Братья Маджере

Карамон ухватился за меч, поднимаясь так быстро и спокойно, как он мог, направляясь к следующему дому. Он услышал скребущий звук, затем тишину, затем сопение, как будто тем же путем следовало животное. Его сердце забилось так сильно, что он мог слышать его стук в ушах. Карамон заставил себя затаиться и ждать. Он стремился выпрыгнуть, обнажив меч и застать демона врасплох. Но зная скорость того и невероятные чувства, он сомневался, что такое будет возможным.

Алый луч пронзил плечо воина, оставляя отверстие на его броне. От его тлеющей рубашки поднимались струйки дыма. Следующая вспышка обожгла его руку, которой он попытался заслониться от линии огня. Надеясь отвлечь существо, он выдернул с пояса кинжал и бросил. Демон увернулся, давая Карамону время для выпада вперед, лезвие вошло в грудь. Демон свалился замертво. По окончании боя, Карамон почувствовал боль его раны. Звук несущейся воды заполнил уши, черное небо исчезло, потерявшись в темноте, которая охватила его глаза. Обхватив колени и опасаясь, что может свалиться в обмороке, он попытался удержать себя от этого падения.

Попытка потерпела неудачу. Он лежал ничком, протянув ноги. Искушение закрыть глаза и отдохнуть от боли было почти подавляющим.

— Рейст… должен найти Рейста, — бормотал Карамон. Со стоном он вынудил себя сесть и исследовать рану. Сожженная рубашка и броня упали прочь, открывая отверстие запекшееся от высокой температуры.

— По крайней мере оно не будет заражено, — хихикнул силач и начал смеяться. Понимая, что у него начинается истерика, Карамон придушил смех. Качаясь, он встал на ноги. Он был не способен больше прыгать по крышам. Найдя ступеньки, он спустился вниз на улицу.

Рейстлин стоял перед особняком Шавас. Стеклянные мозаичные окна были белее яркими и живыми, чем когда-либо, бросая линии и дуги света на землю. Их вид больше не очаровывал мага, и он громко забарабанил по входной двери, стуча костяшками по дереву. Никакого ответа не пришло, но дверь сама распахнулась перед ним, захлопываясь и закрываясь, когда он вошел в прихожую. Маг пошел в библиотеку. Там было пусто. Точно также. Это облегчало дело.

Двигаясь к бару, он поднял бутылку с бренди и вытащил пробку. Оглянувшись назад на дверь и проверяя взглядом, что он один и за ним не наблюдают, он вытащил трубку из своих одежд. Он снял крышку и начал сыпать коричневые кристаллы в бутылку. Его рука дрожала.

— Если я ошибаюсь, — сказал он себе прохладно, — то она будет мой последней.

Он досыпал содержимое трубки в бутылку. Поставив на место пробку, он повернулся и рассмотрел игровую доску, помня где он закончил, перед тем, как ушел на выполнение своей миссии для хозяйки дома.

Шавас сделала ход после того, как он ушел. Ее чемпион был преобразован в одного из немертвых.

— Очень соответствующе, — пробормотал он.

Тяжелые двойные двери открылись на бесшумных петлях и в комнате разнесся запах духов. Вошла Шавас. Она оделась в окутывавшее ее платье из легчайшего шелка, такое же белое, как и изгиб ее плеч. Ткань изящно струилась по ее телу, похожая на облако. Она улыбнулась Рейстлину. Ее лицо пылало внутренним огнем. Она выглядела так, будто только что добилась некоторого великого триумфа и теперь искала отдыха и развлечений.

— Я довольна, что вы вернулись, Рейстлин, — сказала она, садясь на стул напротив мага. — Наконец-то я вижу, что мы понимаем друг друга.

— Это причина для вашего столь явного счастья, советник?

— Советник? Не оскорбляйте меня! Я больше не член Совета. Здесь, в конце концов ничего не осталось, чтобы советоваться, — она засмеялась над своей шуткой.

— Вы кажетесь очень уверенной в себе, моя леди, — поправил маг с ударением. — Город еще не пал. Он переместил жреца со своей позиции позади линии рыцарей и йоменов. Шавас поместила кончики пальцев на своего собственного жреца, выбирая следующий шаг.

— Нет никого, кто остановит нас. Люди Мереклара скоро будут мертвы, — она продвинула жреца вперед. Ее шаг поставил мага в сомнительное положение. Рейстлин откинулся назад, раздумывая.

— Как долго вы живете в этом городе? — спросил он не глядя на доску.

— О, много лет, много лет — в одной форме или другой. Я была первым членом Совета. Я буду последним, — ответила женщина.

Рейстлин разглядывал ее. Красивые глаза женщины пристально глядели прямо в лицо мага. Поднявшись на ноги, Рейстлин подошел к буфету и выбрал бутылку бренди. Он налил себе стакан.

— Налейте один для меня, моя любовь, — сказала Шавас.

Рейстлин вздрогнул от звука слов, которые многозначительно слетели с привлекательных губ. Он налил бренди в стакан и вручил его ей.

— Тост, — сказал он. — За Бога Котов.

Шавас издала короткий серебристый смешок.

— Какой вы шутник!

Рейстлин поднял свой стакан бренди к губам и выпил обжигающую жидкость. Шавас пила долго, ее глаза мерцали, глядя поверх кубка. Она поднялась и встала рядом с магом. Огонь от камина сиял на ее прозрачных одеждах, демонстрируя изгибы ее фигуры. Томно она подняла выше голову и выпустила каскад длинных каштановых волос, позволяя им упасть на лицо и плечи.