Братья наши меньшие

Мы замолчали. Шагали неслышно, держались в тени; чем дальше удалялись от перрона, тем легче становилось. Людей не встретили ни разу. Все живое, казалось, вымерло.

Из кустов выглянула тощая, ребра да кости, дворняжка и тут же спряталась. Игорь пожалел вслух, что под рукой не оказалось камня.

— Нет, я бы ее не съел. Но на живодерне удалось бы пару монет заколотить за тушу.

— Через весь город пер бы? Сквалыжник.

— Лишняя монета не помешает! — заявил Игорь.

Мы свернули в какую-то совсем уж темную улочку; асфальт здесь отсутствовал, и нам пришлось перепрыгивать через колдобины. Дорога шла в «гору»; минуты через три, пыхтя и отдуваясь, мы выбрались на широкую дорогу, которая оказалась Северным шоссе, что вело в город.

Справа возникли выцветшие, наводящие на мысль о дряхлых старухах хрущевки.

Нам надо было туда.

Возле перекрестка у нас появились первые проблемы. Во-первых, две соседние хрущевки, которые на карте были обозначены сплошным прямоугольником, оказались совсем даже разными зданиями. Во-вторых, одно из них было общагой местного техникума, в котором учился Панин, и как раз сегодня студенты что-то праздновали и успокаиваться, похоже, не спешили. Было далеко за полночь, а они, вытащив колонки на улицу, слушали музыку и танцевали под окнами родной общаги. Мы остановились метрах в ста от нужного здания, закурили. Подумав, я сказал:

— Так даже лучше — в шуме на нас не обратят внимания.

На шоссе замигало красным и синим; мы одновременно шагнули в тень и прислонились к забору. Мимо промчалась милицейская «девятка». К счастью, нас не заметили: милиционеры спешили к общаге. Видимо, на неугомонных студентов стукнули из соседней хрущевки.

Студенты заметили прибытие незваных гостей и приглушили музыку, некоторые резво нырнули в подъезд. Самые смелые (или пьяные), впрочем, остались. Их судьбе я не завидовал.

— Пошли. — Я тронул Игоря за рукав. — Самый подходящий момент.

— Не поверишь, Киря, столько адреналину, что даже страха нет, — сказал Игорь, потирая руки.

— Сейчас будет дополнительная инъекция, — сказал я. — И приготовь носовой платок, закон все-таки нарушаем. Твои сосуды не выдержат.

— Хорошо бы, — вздохнул Игорь.

Под стенания несчастных подростков и крики милиционеров мы пересекли улицу и потопали вдоль хрущевки. В некоторых местах общагу от нас загораживали гаражи, и это было хорошо. Еще лучше было то, что легавые и студенты не обратили на нас внимания, занятые друг другом. Кто-то из студентов запел матерную песню. Потом послышались глухие удары, но студент все равно пел, а удары становились яростнее, и студент пел тише, но все равно пел, как настоящий революционер, а потом все-таки замолчал. Мне стало жаль студента.

Нужный гараж крайний, он покрашен коричневой краской. Я видел его не только в видении, но и на фото.

— Тоже на карте нарисовано было? Или Лерка тебя фотографией снабдила?

— Не-а. — Я помолчал. — Как-то залез в документы шефа, а у него там очень много интересного хранится насчет сотрудников, их детей и возлюбленных детей, если таковые имеются. Про меня тоже много было; впрочем, речь не об том.

— Иногда я жалею, что помог тебе устроиться в Институт, — весело сказал мой друг. От его хандры не осталось и следа. — Ты ж меня кругом подставляешь, Кирчик.

Нужный гараж мы нашли быстро; площадка перед ним была относительно чистой. На ней имелся пенек «для курения», рядом с которым стояла пол-литровая банка из-под растворимого кофе, забитая окурками; левее расположились металлический столик и скамейка, переделанная из детских качелей. Над головой из окна хрущевки тянулись провода, телефонный в том числе, которые исчезали в отверстии под самой крышей гаража. Щели в железных воротах были утеплены монтажной пеной; кусками подтаявшей сахарной ваты она торчала по периметру ворот. В нескольких местах пену пытались счистить ножом, но потом, видно, надоело — и бросили.

— Хорошо устроился, чертяка, — восхищенно пробормотал Игорек и, испугавшись своего голоса, обернулся на окна хрущевки — там было темно и тихо.

— Ушел от родителей полгода назад, — сказал я. — Здесь у него друзья живут, в техникуме вместе учатся; всей компанией сайтом занимаются; торгуют через Интернет помаленьку, реклама, то-се. В гараже их мозговой центр; в нем же ночует и Семен. Обычно.

Мы подошли к гаражу. Игорь уселся на пенек и принялся с умным видом разглядывать замок. Замок был висячий, массивный. Новенький — он влажно поблескивал, купаясь в свете ущербной луны.

— Сейчас самое сложное, — прошептал я. — Сможешь так открыть или железяку какую-нибудь поискать?

— Замок легкий, — сказал Игорек. — Ради смеха мы такие у нас во дворе шпилькой открывали.

— Вот еще что, — сказал я. — Есть ведь, наверное, какая-то сигнализация, раз такой простой замок? Все-таки там должна быть дорогая техника: компьютер, телефон…