Читаем Братья Никитины полностью

Братья Никитины

Эта книга, повествующая о жизни и творчестве Никитиных, создана на основе архивных документов, устных воспоминаний и мемуаров артистов старого цирка, а также на основе записанных автором этих строк рассказов сына одного из братьев.С братьев Никитиных началось становление самосознания СЂСѓСЃСЃРєРёС… цирковых артистов. Р

Рудольф Евгеньевич Славский

Биографии и Мемуары18+

Я рос в большом провинциальном городе, где цирк бывал только летом — это был цирк братьев Никитиных в Саратове. тот летний цирк стоял на торговой базарной площади — яркий, необычный, удивительный, раскрашенный, с необыкновенно торжественной и бравурной музыкой, доносящейся изнутри, со взрывами аплодисментов и дружным хохотом зрителей, с рычанием львов и выстрелами шамбарьера, с клоунскими репризами, которые расходились на другой же день по всему городу.

Одни цирковые плакаты чего стоили! Какие на них были изображены усатые силачи, увешанные сотнями медалей, какая у них чудовищная мускулатура, какие красавицы в коротких юбках, в сапогах со шпорами, с револьвером в руке и с хлыстом в другой клали голову в разинутую пасть разъяренного льва! И наездницы были такими же красивыми, как красивы были их лошади.

За степами цирка начинался волшебный, нереальный и прекрасный мир, таинственный и влекущий к себе»,— вспоминает в своих записках народный артист СССР Борис Бабочкин, создатель образа легендарного героя гражданской войны Василия Ивановича Чапаева. И далее выдающийся мастер сцены и экрана отмечает, как сильно влияли на формирование его первых художественных впечатлений «эти ни с чем не сравнимые ощущения циркового искусства».

«Я вспоминаю замечательных дрессировщиков, жонглеров, фокусников, акробатов, клоунов, и меня охватывает чувство благодарности к этим людям, так ослепительно блиставшим тогда на фоне серой, скучной, однообразной жизни провинциального губернского города.

Я думаю, что в моей любви к театру виноват и цирк, который ошеломил меня своей праздничностью, яркостью, своим волшебством».

Это волшебство и праздничность цирковых спектаклей, которые оказывали на зрителей столь глубокое эстетическое воздействие, о чем мы только что прочитали, создавалось талантом братьев Никитиных, уроженцев Саратова, даровитых режиссеров-постановщиков и разносторонних артистов.

Аким, Петр и Дмитрий Никитины живут в благодарной памяти потомков как основатели русского цирка, который слагался в острой борьбе с иностранными антрепренерами, повсеместно заполонившими «зрелищный рынок» России.

Никитины первыми сделали прорыв в этой, казалось бы, неприступной цитадели иноземцев. Долголетняя борьба, в которой они поначалу гораздо чаще испытывали горечь поражений, чем радость выигранных боев, окончилась полной их победой.

Сыновья крепостного, Никитины начинали свой путь как уличные комедианты, а закончили владельцами нескольких стационарных цирков. Отнюдь не идеализируя предпринимательство крупных собственников, мы вместе с тем трезво оцениваем все то положительное, что было в их созидательной деятельности, главным содержанием которой явилось становление и развитие циркового дела в России на сугубо национальной основе. Никитины сами были плоть от плоти народа, и потому им не нужно было разгадывать вкусы, привычки, запросы зрителей, в основном городской бедноты и крестьян, приезжавших на ярмарки. Русский профессиональный цирк таким образом нес в себе черты народности, формировался как самое демократическое искусство.

Историческая заслуга саратовских самородков в том, что, построив во многих городах России свои цирки, они предоставили акробатам, жонглерам, атлетам-силачам, комикам, прозябавшим на тесных подмостках балаганов, удобный и мягкий манеж, воздушным гимнастам — подкупольные просторы, прыгунам — мягкое покрытие арены и место для разгона. Актерская профессия наездников была монополией заезжих штукмейстеров. В цирках братьев Никитиных нашли свое призвание многие и многие одаренные русские конники, которые впоследствии успешно конкурировали с крупнейшими иностранными гастролерами.

С братьев Никитиных началось становление самосознания русских цирковых артистов. И это явилось едва ли не первостепенным итогом деятельности учредителей национального цирка.

Поднимая цирковые представления на высший художественный уровень, они не только популяризировали это искусство, но и последовательно отстаивали поруганную честь цирка, за которым издавна утвердилась репутация низменного зрелища — зрелища «для ванек».

Подобно тому как «русский свет» саратовца Яблочкова ярко осветил путь целой плеяде изобретателей, так и русский цирк братьев Никитиных проторил дорогу другим смельчакам. Своим примером эти первопроходцы оказали положительное влияние на развитие циркового дела в России, открыли путь, на который следом за ними ступили многие предприимчивые русские антрепренеры.

Эта книга, повествующая о жизни и творчестве Никитиных, создана на основе архивных документов, устных воспоминаний и мемуаров артистов старого цирка, а также на основе записанных автором этих строк рассказов сына одного из братьев, замечательного мастера советской арены — Николая Акимовича Никитина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука