Читаем Братья по крови. Книга первая полностью

Братья по крови. Книга первая

— Я прошу прощения! Если моя девочка Вам своими сандаликами испачкает подоконник, то я возьму у Вас тряпку и всё вытру. Но иначе, она не сможет нормально поесть блинов и не облиться горячим чаем.

Тётка не нашла что мне ответить на мою вежливую речь. Похоже, что так тут с ней никто не разговаривал очень давно. Те. кто заходили выпить со своей бутылкой, обычно либо отвечали матерно. либо быстро включали заднюю и уходили. Ну а молодёжь, типа меня, вообще терялась от гневных замечаний и ретировалась в темпе вальса…

Так что мне никто ничего не ответил. Мы спокойно поели, убрали за собой грязную посуду. А когда, я попросил тряпку, чтобы вытереть подоконник мне ответили:

— Да, ладно. Сама вытру…

— Спасибо Вам большое! Мы обязательно к Вам зайдём ещё раз!

* * *

— Сашка! А ты совсем не боишься. Когда на тебя кричат вот такие взрослые тётки?

— А чего их бояться?

— Ну… Они… Могут…

— Ты со мной никого не боишься?

— Не-а…

— Вот и не заморачивайся на эту тему!

— Са-аш! Давай зайдём в Книжный!

— Давай!

17 июня. 1974 год.

Москва. Таганская площадь.

Книжный магазин.

В книжном магазине, что на углу Воронцовской улицы и Таганской площади, в кассу стояла небольшая, но очередь. Я сразу понял, что дают что-то ну о-очень дефицитное. Малое количество народа можно было объяснить лишь серединой июня, когда большая часть школьников уже покинула Москву. Я быстро поставил Анюту в очередь, а сам метнулся к прилавку, где тоже царил небольшой ажиотаж.

Давали импортные фломастеры. Чешские «Koh-i-noor».

У меня такие были в прошлом моём будущем. То, что нужно. Ими по кальке выкройки рисовать самое то. На витрине было два вида. Простенький набор шесть цветов и большой дорогой набор, аж из семнадцати. Мне такой на фиг не нужен, но… Я теперь не один.

Я вернулся к кассе. Наша очередь как раз подходила. Протягиваю в окошко четвертной.

— Три набора по шесть фломастеров «Кохинор» и один большой набор.

— Только по две штуки в руки.

— А нас двое! — приподнимаю Анюту двумя руками, чтобы её увидела кассирша.

Аня недовольно взвизгивает!

— Поставь меня на место!

Кассирша хмыкает, пробивает чек и отсчитывает сдачу.

— Ты чего? — наезжает на меня маленькая вредина.

— Так надо.

Тащу её к прилавку. Вдруг там тоже понадобится предъявить «вторые руки»? Так оно и случилось.

Но приподнимать Аню не пришлось. Прилавок оказался ниже кассы.

Получив товар на руки. протягиваю большой набор своей будущей невесте:

— Это тебе!

— Мне? — а глаза стали такие большие-большие, как у девочки из японского аниме.

Ресницами хлоп-хлоп… И по щеке покатилась большая слеза, оставляя за собой мокрую дорожку. Глаза заблестели, став влажными.

— Ну, ты чего? — я чуть присел, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Н-ничего… — а потом обхватила меня обеими руками и заплакала уже всерьёз.

Мне опять прилетело гипсом по уху, но я не обратил на это внимания. Я обнял её свободной рукой и прижал к себе.

— Хватит плакать! Всё хорошо! — шептал я ей на ухо.

* * *

Успокоилась она не сразу. Мне пришлось вывести её на улицу, потому что в магазине мы стали создавать препятствие для покупателей, путешествующих до кассы и обратно…

— Ну, чего ты? — я никак не мог выяснить причины этого внезапного плача.

— Почему? — спросила она глядя мне прямо в глаза.

— Что «почему»?

— Почему ты такой?

— Какой такой? Плохой?

— Не-е-ет… Хороший… — снова горькие слёзы.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому что так не быва-а-ает…

— Видишь? Бывает и так… Хватит плакать! У тебя уже все глаза красные. Вот люди подумают обо мне плохо. Скажут, что это я тебя обидел и до слёз довёл.

— Ты меня не бросишь?

Заплаканные глаза девочки смотрели на меня в упор прожигая насквозь.

— С чего вдруг мне тебя бросать?