Братья по крови. Книга первая

— Мне порою кажется, что не зря нас тогда в Панжшере судьба свела. Ой, не зря… Видишь ведь, хоть и пошли мы по разным дорогам, а судьба нас всё равно друг с другом сталкивает. Я давно уже не верю, ни в бога, ни в чёрта, но сдаётся мне, что где-то там… — он указал пальцем куда-то вверх. — Есть кто-то или что-то высшее. И оно видит нас и следит за нами…

— Лёша! Я в эту мистику не верю…

— Знаешь… Я тоже не верил раньше…

* * *

А ещё через пару месяцев Лёха уже уехал контрактником на войну…

Глава четвёртая Есть только миг между прошлым и будущим

«Есть только миг между прошлым и будущим

Именно он называется жизнь».

23–24 октября 2002 года. Москва

Дворец Культуры 1 ГПЗ. «Норд-Ост».

Вместе с сотрудниками УР из нескольких отделов Юго-Восточного округа, я приехал на Дубровку на усиление. Раньше, до перевода в округ, это была «моя земля». И хотя прошло уже три года, но я тут знал буквально всё. И в ДК этом бывал не раз… Да, что там говорить… Я в этот Дворец Культуры ходил, ещё когда учился в начальной школе. Тут постоянно проводили Новогодние утренники.

Но сейчас мой приезд сюда был вызван более трагическим событием. Примерно в девять вечера большая группа чеченских террористов захватила около тысячи человек. Прямо во время спектакля-мюзикла «Норд-Ост» ворвались в зрительный зал, стреляя из автоматов и угрожая всех взорвать. Об этом практически сразу стало известно. Сами террористы заставляли заложников звонить своим родным и говорить о том, что произошло.

Нас всех подняли по тревоге. К десяти вечера вокруг ДК уже было оцепление из ментов всех мастей… Начальства понаехало тьма. Не позавидуешь местным. Теперь всех собак на них повесят. А что они могли сделать? Внезапная атака вооружённых боевиков на развлекательный центр — это была хорошо продуманная военная операция.

Ближе к полуночи к милицейскому оцеплению прибавились военные спецы. Суровые такие с виду дядьки. Многие в балаклавах. Одного из таких, снайпера, мне поручили проводить в наиболее удобное место для обзора и контроля над территорией прилегающей к задней части ДК.

Я территорию знаю довольно хорошо. Так что шёл уверено, а за мной шагал человек в маске, вооружённый то ли валом, то ли винторезом. Я в них не особо разбираюсь… С металлическим прикладом… значит вал.

Когда мы остались наедине. Я получил довольно таки чувствительный тычок в бок, а знакомый голос из под маски произнёс:

— Привет, Саня!

— Лёха? Ты? Здорово, бродяга! Ты как тут оказался?…

* * *

История Лёшкиных приключений была бы длиннее, если бы мы были в обычной обстановке, а не находились возле здания захваченного террористами.

В августе девяносто шестого во время нападения боевиков на Грозный. Лёха неплохо зарекомендовал себя как снайпер. Его заметил кто-то из спецназа. Переманили к себе. А что? Полезный парнишка. Один выстрел — минус один враг. И вот Лёха уже не контрактник… Повоевал он там прилично. А теперь сюда подтянули на усиление… Тем более враг тот же, что и там…

Долго нам поболтать не удалось в тот раз. через некоторое время в ходе небольшой ротации всех ментов заменили на спецназ. А нас всех разогнали по своим подразделениям. Дескать, теперь это уже и не ваше дело… Идите там работайте, ловите своих наркоманов…

Ну а чем всё кончилось на Дубровке? Полтораста гражданских трупов и около пятидесяти трупов террористов. До сих пор понять не могу — Это была удачная операция спецназа, или что-то пошло не так, как планировалось?…

Осень 2010 год. Москва

Вот когда опер перестаёт быть опером? Когда становится начальником, или когда перешагивает какой-то определённый возрастной рубеж? А может когда у него становится хуже со здоровьем? Вот я, например, уже перешагнул тот злосчастный возраст, о котором говорят: «баба ягодка опять». Но это у них, у женщин так. А у меня? Каждое утро, просыпаясь, я все эти годы чувствую на себе. И кости ломит, и старые раны болят. Хотя кто-то сказал, что шрамы не болят… Зато напоминают о себе какой-то тупой тянущей болью… Пока с утра не разомнёшься, хрен на что способен… Как я в детстве не любил утреннюю гимнастику… Несмотря на то, что и спортом занимался, и разряды какие-то имел… А вот утреннюю зарядку считал бесполезным занятием. Я с самого раннего утра и так был здоров и бодр… Как тут не посетовать по стариковски: Эх, молодость, молодость…

Но разговор-то не о том… Опер перестаёт быть опером, когда пропадает азарт. Когда гаснет в глазах огонёк авантюризма. Когда не тело, а мысли становятся вялыми и рассудительными…