Братья (СИ)

После учебы новоявленный пилот прошел на очередной этап турнира, который собрал несколько сот свободных от вахт космофлотских. Турнир проходил в посадочном ангаре, прямо под ионными шлюзами. На расчищенной от техники площадке сходились в схватках самые крепкие парни крейсера. Главным судьей назначили старпома корабля Гуннара Грена. Высокий и худощавый командор торчал на подъемной стреле, внимательно наблюдая за борцами, вокруг, сидя на технике, вися на передвижных технологических платформах или кранах, свистели, орали, пропросту весело бесились члены экипажа. Длительные полеты в космосе оказались не по нутру человеческой натуре. Бесконечные внеземные пространства очень утомляли людское воображение, а длинные вахты здорово отупляли. Поэтому иногда людям требовалась разрядка. Алкоголь во время боевого дежурства был под запретом, по этой причине занятия всевозможными видами спора командованием приветствовались. Во флоте же прописалось множество адептов древних «восточных практик», неоднозначно воспринимаемых некоторыми командирами.

Ларсен и тут оказался на высоте. Шутя, он раскидал первых трех соперников. На четвертую схватку ему выставили огромного механика— сверхсрочника. Здоровенный как бык и сильный как медведь, старшина попытался взять сухопутного нахрапом. Но тут уже сказала свое слово более изощренная техника старого борца. К тому же ушлый норвежец очень многому научился как у шалшианцев, так и других жителей «замиренных» планет. Благодарные инопланетяне охотно делились знаниями с непревзойденным земным бойцом. Так что продержался механик чуть больше остальных. Крики в ангаре стали просто оглушительными, зрелище великолепных по качеству схваток завлекло всех без остатка. Командор Грен только поморщился от неудачи своего протеже, но турнир остановил до следующего вечера. Таков был регламент.

— Пестрый, один, — назвал голос диспетчера позывной «пестрой» эскадрильи, — взлет разрешен.

Карт осторожно двинул джойстиком, дальше уже работал шлем. Ионный шит, мерцающий над взлетной палубой рассекся, и шустрая летающая машина взмыла вверх. На боковых экранах стала видна темная громада крейсера. Звезды в этом секторе находились далеко, поэтому освещался корабль очень слабо. Кое-где на борту в районе регламентных работ, виднелись мощные прожектора. Крейсер-матка спокойно дрейфовал в заданном квадрате, неподалёку от навигационного маяка спиральщиков.

Экраны на передней панели мерцали зеленым, там светилась пространственная сетка, обозначая окружающую пустоту понятными только специалистам метками. Иметь оптические иллюминаторы в космосе было совершенно бессмысленно, расстояния и скорости огромны. Поэтому навигация в целом шла по искусственно заданным параметрам. Пилоты сидели как бы в центре искусственного информационного кокона, управляя буквально мыслью движением рейдера.

— Курс на мадженту минус пять.

— Принял, — спокойным голосом ответил Карт. В чрезвычайных обстоятельствах пилоты общались между собой заученными заранее нервными импульсами, которые система внутрикорабельной связи переводила в оптические символы. Их легче было считывать. Алекс понимал, что он еще недостаточно подготовлен к чему-нибудь по-настоящему серьезному. Усиленная учёба заставила опытного водителя проникнуться искренним уважением к этим истинным бродягам космоса. Пилоты рейдеров всегда считались элитой Космофлота. Их относительно небольшие машинки могли причинить огромный ущерб противнику, но управлять ими было чертовски затруднительно.

Сидеть в скафандре пилота было очень непривычно. Хотя эту обтягивающую одежду, вообще, сложно назвать защитным скафандром. Внутри кабины пилот помещался в противоперегрузочную камеру, а одежда скорее служила предохранителем от синяков и пролежней. Ну и, конечно же, имелись на скафандре трубки для вывода мочи и более твердых отходов. Ведь дальние рейды могли продолжаться несколько дней. Алекс, осторожно работая виртуальным джойстиком, вернее, мыслительными импульсами через шлем, развернул рейдер в нужную сторону.