Братья Витальеры

Штёртебекер нацепил меч, надел берет: он хотел достойно выглядеть перед другом, которого не видел так много лет. «Герд! Герд»! — шептал он, счастливый, как ребёнок. Почти двадцать лет прошло с тех пор, как он видел его последний раз. «И я выручил его наконец из этого застенка, — радостно думал он. — Ратсгеры Штральзунда не заставляют ждать, это моя заслуга. Да, видно, они вдоволь посмеялись над своими коллегами в бочках…»

Рассуждая так, Клаус отправился в путь. Большими прыжками нёсся он вверх по каменной лестнице ратуши; курьер едва поспевал за ним.

Штёртебекер ворвался в зал, в котором стояло несколько ратсгеров, трусливо взглянувших на него. Предчувствие беды овладело им, когда он увидел растерянные лица. Может быть, Герда убили и доставили труп? Он выжидающе оглянулся вокруг. Вот он, долговязый, ужасно худой человек в простой, серой дерюге. Неужели Герд?.. Длинную, взъерошенную бороду и волосы, опускающиеся на плечи этого несчастного существа, серебрила седина. «Собаки, — подумал Штёртебекер, молча рассматривая друга. — Что они с ним сделали! Как он смог все это вынести!»

— Герд, — прошептал он. — Герд!..

Бедняга вздрогнул. Лицо его повернулось к Клаусу.

— Герд! — отчаянно закричал Клаус.

Он бросился к другу, обнял его за тощие плечи и взглянул на его лицо. Глаз не было. Две красные впадины уставились на Клауса. Герд был ослеплён.

— Герд, — закричал Клаус, — это я, Клаус! Ты же знаешь, твой друг со Сконе. Матрос с «Санта Женевьевы». Я вызволил тебя. Тебя освободил.

— Клаус? — пробормотал тот.

— Да, Герд, это я, Клаус, твой друг!

— Клаус Штёртебекер? — спросил слепой.

— Да, Герд. А собак, которые над тобой надругались, я найду, хотя бы они забрались на край света.

Из кровавых глазниц Герда выкатились слезинки.

— Смотрите, вы, господа! — крикнул Клаус Штёртебекер и повернул Герда, чтобы ратсгеры могли видеть его обезображенное лицо. — Так поступают благородные патриции, купцы и ратсгеры, которые жалуются на жестокость пиратов. — И он повернулся снова к Герду. — Кто это сделал, Герд?

— Вульф Вульфлам!

— Он? — взревел Клаус. — Он? — Долго и пристально смотрел Клаус на ослеплённого друга. — И когда?

— Шесть дней тому назад, когда ратсгеры в бочках были выставлены на мол.

Штёртебекер испуганно отшатнулся назад.

— И это ответ Вульфлама на то, что я подарил жизнь двенадцати ратсгерам?

— Ты знаешь, Клаус, любимое наказание Вульфлама, — внятно произнёс Герд. — Разве я не говорил тебе об этом ещё на Сконе?

Клаус прижал друга к своей груди, и Герд повис на его руках и зарыдал.

Войско из пяти тысяч воинов Тевтонского рыцарского ордена было в спешном порядке высажено на остров Готланд и в кровопролитной битве разбило витальеров и овладело Висбю. Немецкая Ганза способствовала этому всеми силами, а ганзейские города Висмар и Росток, по поручению которых Готланд был завоёван витальерами, постыдно изменили своим собственным союзникам, добились ослабления их могущества. При активном посредничестве ганзейских городов Любека и Гамбурга было заключено соглашение между датской королевой и герцогом Мекленбургским. Немецкое войско оставило Стокгольм. Находившийся в плену Герцог Альбрехт Мекленбургский, бывший шведский король, был освобожден. Маргарет была признана королевой Норвегии и Швеции. Бывшие враги — Дания, Швеция, Мекленбург и ганзейские города — заключили соглашение о совместных действиях против пиратов на Балтийском и Северном морях.

«Благородные» капитаны Марквард Прин, Хеннинг Мантойфель, Генрих Люхов, Арндт Штюк, рыцарь из Эппа и другие объявили союз братьев витальеров распущённым и разбрелись: часть из них с богатой добычей вернулась в свои надёжные замки, чтобы жить на покое, другие двинулись на восток, чтобы на свой страх и риск продолжать заниматься пиратством.

Клаус Штёртебекер, Михель Гёдеке и Магистр Виг-больд не только не капитулировали перед превосходящим врагом, но, обороняясь, сплотились ещё теснее и создали новый союз.

Ещё будучи витальером, Магистр Вигбольд не уставал повторять, что неписаные законы, которые действуют на море, действуют и на суше. Существуют господа и рабы, первые — приказывают, вторые — повинуются. Господа присваивают большую часть добычи, рабам приходится довольствоваться намного меньшей долей. «Благородные» капитаны неисчислимыми богатствами набили сундуки в своих замках. Все снова и снова говорил Магистр Вигбольд о том, что необходимо создать такой союз, который был бы основан на равноправии и справедливости. Он говорил: «Моряки должны сами выбирать капитанов и должны иметь право в любое время, когда те окажутся недостойными, снимать их. Кроме того, добыча должна распределяться поровну, потому что прежнее неравенство и было причиной измены „благородных“ капитанов. Получив богатую добычу, пусть каждый сам решает свою судьбу».