Братик

Взгляд соседа плеснул такой ненавистью в сторону спортивной площадки, что мне аж поплохело. Это какие же тараканы у человека в голове?

— Мне было шестнадцать лет, когда всё началось. Отец уже ушёл из семьи и уехал в Россию. Ему повезло. А мы с бабушкой, дедом, матерью и сестрой всё это пережили. Не хочу вспоминать, но иногда память возвращается, и я просто схожу с ума. Мужчин убивали просто так за то, что ты русский, татарин, украинец или кореец. Женщин насиловали прямо на улице. Мою одноклассницу и её семью растерзали в собственной квартире, потому что её отец был начальником одного таджика. Тому не понравилось, что урус начальник чего-то там от него требовал. Понимаешь? Вырезать всю семью, потому что человека просили выполнять свои обязанности. Что они сделали с Наташкой, её мамой и одиннадцатилетней сестрёнкой, я даже думать не хочу. Гоню от себя эти мысли, но иногда приходят один и тот же сон, как меня зовут на помощь. А я не только не могу, но ещё и испугался, забившись в своей квартире как мышь.

Николая буквально трясло. Дрожащей рукой он поднёс бутылку ко рту и в несколько глотков добил её. Выдохнул успокаиваясь. Некоторое время сидим и молчим.

— Ты понимаешь, что такое бросить всё в один день? Вот просто так, спасая жизнь оставить квартиры, машины, технику, мебель, даже вещи. Люди бежали с одной сумкой, лишь бы выжить и успеть на поезд или самолёт. При этом поезда обстреливали, людей грабили, даже когда у них уже ничего нельзя было отнять. Сколько на самом деле людей убито, искалечено и изнасиловано не знает никто. Да и не скажут нам уже. Это же политика, зачем портить отношения со столь «важным» союзником.

Сосед сделал глоток пива и опять замолчал. Я слушал его и не перебивал. Получается какое-то дежавю. Буквально недавно на соседней лавочке разговаривал с шурином, убеждая его в своей правоте. И вот сейчас встречаю человека, который лично пережил весь этот ад на собственной шкуре. И сколько таких Николаев разбросало по России и миру? А ведь это были обычные люди, которые жили, любили, растили детей, работали и о чём-то мечтали. А потом кому-то захотелось захватить их имущество. Просто потому, что распалась некогда единая страна, а их исторической Родине было наплевать на простых людей. Более того, находились моральные уроды, которые откровенно сдавали своих на растерзание. Что ими двигало для меня загадка.

— Но это было ещё не всё, — продолжил собеседник, — Дополнительный ужас и шок мы испытали, когда добрались до России. Нас здесь встретили как чужих. Никто не просил особых преференций, но дать хоть какое-то жильё и небольшое пособие, чтобы не помереть с голоду для государства не сложно. Все устраивались как могли. Благо у нас была родня и мы первое время перекантовались под Челябинском. Но даже с родными отношения не сложились. Мы другие. Понимаешь, через какое-то время начал замечать, что у нас другие обычаи, менталитет и много всяких мелочей. И это раздражает окружающих. Мы не бухаем в таких количествах, по-иному относимся к окружающим и родне, даже еда у нас другая. Может, просто нам не повезло со временем и окружением? Начало 90-х и небольшой рабочий посёлок на Урале. Я не ждал сострадания. К тому времени веры в людей уже не было. Но хоть на какую толику понимания мы же могли рассчитывать? Нет. Оказалось, что мы чуть ли не чурки и понаехали. Это мы — которые пережили такое, что этим уродам даже в страшном сне не снилось.

Понятно, что начало 90-х не самый приятный период в жизни страны. Семье Николая хоть повезло, что была крыша над головой. А ведь многие оказались в совершенно нечеловеческих условиях. На это наложились ещё и социальные проблемы внутри самого государства. Это сколько же наших людей мы потеряли из-за чьего-то предательства и безразличия? Даже думать об этом боюсь. А сколько сбежало в другие страны? А ведь это наши люди, генофонд в конце концов.