Братишка

В машине сыро было, если был боковой ливень, то доставало, так что я сидел в дождевике, мне кажется, на сиденье уже лужа была, сиденье-то из дерматина. Скоро рассвет, так что я поторапливался. Мне ещё сидор спрятать надо. Съехав с дороги, я покатил по размокшей земле по одной из улиц к дому участкового. Не доехал всего чуть-чуть. Тут не в колеях дело, не застрял, а специально остановил машину, и пока та тихо тарахтела, прикрывая плащом сидор, побежал к амбару соседа участкового, запойного мужчинка, что работал на какой-то фабрике. У того амбар был большой, и не было собаки. Надежда оправдалась, калитка не была заперта изнутри, так что проникнув во двор, а потом в амбар, тут просто засов был большой, спрятал сидор на чердаке завалив мусором. Потом заберу. Судя по слою пыли, тот тут давно не был, не найдёт. Вернувшись в машину, перед этим постояв под струями ливня, чтобы те смысли налипшую пыль и паутину, забрался обратно на место водителя и подкатил ко двору участкового. Уже почти совсем рассвело, без фар можно ехать было, так что вовремя подъехал. Постучав в ворота, те закрыты были, услышал, как загавкал пёс на цепи. Не сразу, но я услышал шум со двора, и открылась калитка. Участковый сразу меня опознал, молча кивнул и мотнул головой, чтобы я шёл за ним. Правильно, не на улице же разговаривать. И так мокрый с ног до головы, плащ тут не особо спасал.

– Ты где пропадал? – спросил тот, зажигая на столе лампу, пока я, прижавшись к теплому боку печки грелся. Ещё не хватало простыть.

Мы на кухне избы были, в другой комнате было слышно шевеление, видимо хозяйка дома собиралась, сам Павлов был в исподнем. Лишь кожанка сверху коей тот от дождя во дворе прикрывался. Туфли я на пороге скинул, мокрые, в одних носках был. Дождевик тоже снял, но на вешалку не повесил, одежду хозяйскую опасался замочить, положил на скамейку у входа.

– Бандиты похитили, в подполе держали, – ответил я. – Ух как хорошо, тепло.

И тут же чуть не отпрыгнул, когда занавеска на печи отодвинулась и на меня сверху весело взглянула старушка, мать участкового. Понятно кто подтапливал печь, чтобы не замёрзнуть. Тут ещё хозяйка вышла в комнаты, довольно приветливо поздоровавшись, и стала собирать на стол. Потом участковый отправил их досыпать, мать свою тоже, помог ей спуститься с печи, и налив мне кипятку в кружку, велел рассказывать. Мол, такие силы на мои поиски были брошены, он даже сам удивился, а тут я сам неожиданно появляюсь. Половину притонов перевернули вверх дном, но ничего, никаких сведений. Лишь удалось выяснить, что я недалеко от входа в здание Всесоюзного радио сел в машину к военным. Единственная зацепка и то не сработавшая.

– Всё так и было. Командир из батальона, которому я оружие передал, лейтенант Соломин, судя по документам…

– Погоди, – остановил меня участковый и, вернувшись с планшетом от вешалки, достал блокнот. – Где тут у меня было?.. Ага, нашёл. Лейтенант Соломин, пропал четыре дня назад, объявили в розыск. Теперь понятно, куда он делся, убили, а форму сняли. Надо будет поискать его среди неопознанных, может, узнают сослуживцы.

– Согласен. Мне кажется, за мной следили, иначе, откуда бандитам знать, что я не особо доверчивый и пока документы не проверю, в диалог не вступаю? И ведь нашли командира из того батальона. Выследили что ли?

– Да, чувствуется, что тут поработал опытный вор, всё просчитал. Рассказывай что дальше было… Ещё чайку?

– Это можно, – пододвигая кружку, кивнул я. – Замёрз, ноги сырые.

– Ничего, отпоим, не заболеешь. Ты продолжай, продолжай.