Братство

– Ты не говорил, что готов к схватке.

– А ты и не спрашивал.

– Спрашивал.

– Заткнись!

Противники приблизились, и Эцио напрягся. Лидер сторонников Чезаре приставил нож к горлу Клаудии.

– Вперед!

Ассасины одновременно обнажили мечи. Второй рукой они со смертельной точностью бросили дротики.

С обеих сторон на землю повалились мертвые противники, Макиавелли ринулся вперед, рубя поочередно мечом и кинжалом врагов, которые пытались сломить его численным превосходством.

У Эцио же была своя цель – убить тощего прежде, чем он перережет Клаудии горло. Он прыгнул вперед и схватил мужчину за глотку, но противник, скользкий как угорь, не выпустил жертву.

Эцио повалил его на пол, перехватил правую руку противника и приставил его же кинжал к его горлу. Кончик клинка коснулся вены.

– Пощади, – взмолился главарь. – Я служил им потому, что верил.

– А ты пощадил мою сестру? – Спросил Эцио. – Ты ничтожество! И ты умрешь!

Щелкнул скрытый клинок.

– Я предупреждал, что это будет медленная смерть, – проговорил Эцио, направляя клинок вниз, к паху противника. – Но я хочу проявить милосердие. – Он вскинул руку и перерезал главарю горло. Кровь хлынула изо рта противника.

– Ублюдок! – Пробулькал он. – Микелетто убьет тебя!

– Покойся с миром, – выдохнул Эцио, позволяя телу упасть.

Остальные противники уже были мертвы или смертельно ранены, поэтому Макиавелли быстро развязал веревки, которыми была связана Клаудия.

Её сильно избили, но хотя бы не изнасиловали.

– Эцио!

– Ты в порядке?

– Надеюсь.

– Пойдем. Нужно выбираться отсюда.

– Только осторожно.

– Конечно.

Эцио поднял сестру на руки и вслед за мрачным Макиавелли вышел на сумрачную улицу.

– Что ж, – вздохнул Макиавелли, – по крайней мере, теперь мы точно знаем, что Микелетто жив.

ГЛАВА 51

– Мы нашли Микелетто, – доложил Ла Вольпе.

– Где? – Напряженно спросил Эцио.

– Он скрывается в Дзагароло, к востоку отсюда.

– Тогда схватите его.

– Не спеши. С ним войско из городов Романьи, всё ещё верных Чезаре. Он будет сражаться.

– Мне плевать!

– Нам нужно подготовиться.

– Ну, так займитесь этим!

В ту же ночь Эцио, Макиавелли и Ла Вольпе собрались на Тиберинском острове. Бартоломео по-прежнему был в Остии, а Клаудия осталась в «Цветущей розе», чтобы прийти в себя после тяжелого испытания, выпавшего ей, и позаботиться о больной матери. Отзывать наёмников не пришлось – ассасины отобрали сто способных держать оружие человек из воров и рекрутов.

– Он разбил лагерь в старой гладиаторской школе, с ним около двухсот пятидесяти человек.

– Как он собирается действовать?

– Понятия не имею. Сбежит, чтобы присоединиться к французам на севере, кто знает?

– Что бы он ни задумал, нужно его остановить.

К рассвету Эцио собрал людей. Они выехали одним отрядом к Дзагороло и окружили лагерь Микелетто. Поднялось солнце. Эцио держал в левой руке (на которую был надет защитный наруч) арбалет, на правом запястье был закреплен отравленный клинок. Врагам не будет пощады, но Микелетто нужно было взять живым.

Защитники яростно сопротивлялись, но, в конце концов, отряд Эцио смял сопротивление врага, разбив сторонников Микелетто.

Сам Микелетто стоял среди раненых, мёртвых и умирающих, гордый и дерзкий.

– Мы берем тебя в плен, Микелетто Корелла, – сказал Макиавелли. – Больше ты не будешь смущать народ своими пустыми обещаниями.

– Цепи не удержат меня, – прорычал Микелетто. – Как и не удержат они моего хозяина!

Микелетто в цепях отвезли во Флоренцию и заперли в Синьории, в той самой камере, где провел свои последние часы отец Эцио, Джованни. Губернатор города Пьеро Содерини вместе со своим другом и советником Америго Веспуччи и Макиавелли допросили пленного, подвергнув того пыткам, но ничего не смогли из него выбить и бросили гнить в камере. Дни убийцы, казалось, были сочтены.

Эцио же вернулся в Рим.

– Я знаю, что в душе ты остался флорентийцем, Никколо, – сказал он на прощание своему другу. – Я буду по тебе скучать.

– Я ещё и ассасин, – отозвался Макиавелли. – И навсегда останусь предан Братству. Если я тебе понадоблюсь, дай мне знать, и я приду без промедления. Тем более, – мрачно добавил он, – я ещё не оставил надежды выбить информацию из этого ублюдка. – Желаю удачи, – кивнул Эцио.

Он не был уверен, что у них получится сломать Микелетто. Он был не только убийцей, но и имел сильную волю.

ГЛАВА 52

– Эцио, прекрати думать о Микелетто, – сказал ему Леонардо, когда они сидели в бывшей мастерской художника в Риме. – Рим спасен. Папа силён. Он подчинил Романью. Он в той же мере солдат, в какой и служитель Господа, возможно под его правлением Италия наконец-то обретет мир. Конечно, юг под контролем Испании, но Фердинанд и Изабелла – наши союзники.

Эцио знал, что Леонардо доволен своей работой. Папа Юлий нанял его в качестве военного инженера, и теперь он занимался множеством новых проектов. Иногда Леонардо тосковал по любимому Милану, до сих пор находившемуся под властью французов, и в минуты глубокой депрессии говорил, что уедет в Амбуа, где ему обещали предоставить всё, что он только мог пожелать. Он часто повторял, что уедет, когда закончит с заказами Юлия.