Братство

Камера отдалилась — полотнище превратилось в едва различимую белую точку, а в следующий момент в кадре появилась та самая тройка истребителей. Она прошла над погибшим кораблём, развернулась и их корпуса раскрасились огоньками стрельбы. Пропахав очередями останки корабля, истребители сделали эффектную петлю и исчезли из кадра. Вновь приблизившееся изображение продемонстрировало практически пустой корпус. На его вздыбленной внутренними взрывами поверхности остался только знаменосец. Он стоял на одном колене удерживая обеими руками свой импровизированный флагшток, на котором продолжали висеть обрывки белой ткани.

— Никакой жалости к предателям! Только полное уничтожение! — В эфире появился полный негодования голос корреспондента. — Герои истребители, сделавшие только что наш мир чище, несомненно будут представлены к Его наградам! — Он чем-то зашуршал и продолжил, но теперь его голос был полон благоговения. — Только что! Прямо из канцелярии нашего Святейшего Патриарха! Его святейшество наградит всех участников этой эпохальной битвы со злом ценными подарками и лично не только исповедует выживших, но и помянет воинов веры, погибших сегодня в своих молитвах! Великая… Великая честь!

Камера отдалилась и вновь показала всю панораму происходившего тут. Из вырвавшихся кораблей оставался на ходу только один. Отсвечивавшая металлическим блеском точка приблизилась и моё сердце радостно ёкнуло — это был Жнец.

Наш корабль с трудом выдерживал курс — его бросало из стороны в сторону, он то задирал, то опускал нос — но продолжал движение не снижая скорости. Кораблю Вильсона повезло больше других — его ячеистое тело, составленное из пустых контейнеров, отлично поглощало и рассеивало взрывы попадавших по нему снарядов, сберегая всё жизненно важное, запрятанное в самую сердцевину такой необычной конструкции.

На Жнеце были выбиты все орудия, корабль стал беззащитен, но при этом сохранил самое главное — основной двигатель и сейчас, несмотря на плохо повинующиеся маневровые, продолжал набирать ход.

Ну же… Виль, давай! Прыгай отсюда нахрен! Куда угодно — только вырвись, прошу!

На какой-то миг мне показалось, что он услышал мой слова — Жнец перестал вихлять, и заметно прибавил ходу, выплюнув длинный факел выхлопа.

Но, проследив курс, я похолодел — траектория его движения упиралась прямо в развернувшийся бортом для полного залпа, крейсер.

Зачем? Уйди вниз — с твоей скоростью ты проскочишь под ним — орудия не довернутся! Ну же, Виль! Вниз! Вниз, чёрт побери!

Борт крейсера окрасился цепочкой вспышек — бортовой залп должен был просто распылить Жнеца, но точный расчёт капитана позволил Жнецу отделаться только очередными вырванными кусками корпуса.

Весельчак вывел свой корабль точно на уровень орудий крейсера и сейчас его канониры видели только носовую проекцию цели, попасть в которую, учитывая её относительно небольшие габариты было весьма сложно.

Уходи-уходи-уходи, — взмолился я сам не зная кому и очень надеясь, что это кто-то, неведомый мне, донесёт мои мысли капитану. Но в этот день я был явно далёк от Творца.

Жнец не дал своему противнику сделать второй залп — он врезался точно туда, куда целился его капитан — в основание одной из орудийных башен.

Крейсер был спущен со стапелей совсем недавно и в его конструкцию проектировщики заложили все самые современные требования безопасности и живучести. Оружейные башни этого проекта располагались вне корпуса — они были вынесены за его пределы и напоминали грибы с широкими, полусферическими шляпками из которых торчал длинный хобот ствола. По короткой ножке, защищённой только противоосколочным бронированием, в шляпку подавались заряды и уползали назад пустые гильзы унитаров и по ней же к орудию добирались техники для проведения плановых работ. Согласно статистическим расчётам попасть по ножке могли только особо удачливые осколки, что делало излишним наличие там полноценного бронирования. Только осколки и никак не корабль, направленный своим капитаном, твёрдо решившим забрать с собой как можно больше врагов.

Режиссёр был профессионалом — место столкновения кораблей рывком приблизилось и, как при замедленной съёмке я, во всех деталях, смог увидеть происходящее.

Вот Жнец, всей своей носовой частью, начал наваливаться на основание ножки гриба — мне, по началу показалось, что Вильсон ошибся в своих расчётах — первым с корпусом крейсера встретилась нижняя передняя грань Жнеца, но вот составленный из контейнеров корпус начал сминаться и доворачивать, позиционируя ходовую рубку точно напротив ножки гриба и впечатывая стеклянный колпак в его основание.

На короткий миг мне показалось, что я различил крохотную человеческую фигурку, замершую перед стеклом со сложенными на груди руками, а в следующий момент весь корпус нашего рейдера прилип к броне крейсера, сметая в сторону боевую рубку.