Братство Башни

– Кажется, за предыдущие годы я успел вас изрядно напугать, – сделал задумчивый вывод одетый в новенький фрак профессор Омар ибн Аби Рабиа, прогуливаясь между столами в большой и оттого еще более пустынной аудитории. – Хорошо быть колдуном: заговор готовый нашептал – и ветра с травами за тебя всю работу сделают. Хорошо быть традиционником: заклинание нужное в книге нашел, в амулет тихим вечером прочитал – и пользуйся себе готовым, только силой подпитывать не забывай. Хорошо быть повелителем демонов. Духов подманил, подкормил – и повелевай ими, ровно рабами преданными. И только нам, магам школы дальномирия, приходится покорять не других существ, а самих себя, не повелевать, а самосовершенствоваться, всегда и постоянно развивая в себе волю, дисциплину мышления и концентрацию, концентрацию, концентрацию…

Араб тяжело вздохнул – словно не сам избрал свою стезю, а был принужден к ней угрозами и пытками.

– До сего дня мы не обращались к теоретической основе дальномирия, пользуясь лишь побочными эффектами сей науки для практических целей. Смотреть через зеркала в произвольные места, перемещать предметы, трансформировать их. Эта магия требовала концентрации и дисциплины и давалась не всем. Те, кто не смог одолеть своей расхлябанности, отделились от нас, остались самые достойные. Для вас, драгоценные мои, настал час посвящения. Вы впервые узнаете основы дальномирия как науки.

Профессор взмахнул палочкой, около него что-то возникло и тут же рухнуло вниз, разлетевшись в пыль с легким музыкальным звоном.

– Ой! – остановился преподаватель. – Что это было, мсье Юсупов?

– Стекляшка какая-то разбилась, – глянул на пол крупный чернобровый парень.

– Вот оно что… А это, мсье Батиас? – Возле соседней парты рухнуло что-то другое.

– Мне кажется, хрустальный бокал, – ответил ученик. – Осколки крупные и вон как блестят.

– Это, мадемуазель Горамник? – метнул что-то к ногам девушки араб.

– Китайский стеклянный кувшин, профессор.

– Почему?

– Осколков слишком много – значит, не бокал или стакан. Многие осколки крупные, так что материал понятен. На больших осколках уцелела часть иероглифов и кусочки рисунка. Лапа, часть тела, хвост с плавником. Это был дракон, характерный китайский стиль.

– Прекрасно. Теперь ваша очередь, мсье Кро…

Послышался грохот. Битали наклонился и рассмеялся:

– Чайник персидской работы емкостью примерно в три литра, на трех ножках, с тонким носиком и позолоченной рукояткой. Профессор, он не разбился, он медный! – Юный чародей поднял покрытый витиеватой чеканкой чайник и водрузил его на стол.

– Какая неожиданность! – всплеснул руками Омар ибн Аби Рабиа. – И что за вывод мы должны сделать из всего увиденного?

– Чем больше осколок, тем легче понять, чем являлся целый предмет! – с готовностью ответила Анита Горамник.

– Хрупкое лучше бьется! – выкрикнул Дистини Шаркови.

– Лучше быть медным, чем стеклянным, – добавил Битали Кро.

– Хорошо. Очень хорошо. Ответы прозвучали разные, однако все они правильны! Леви! – взмахнул палочкой профессор, и осколки вспорхнули в воздух, закружились, перемешиваясь в искристое облако, и вдруг замерли. – Да, мы видим пыль и осколки. И да, есть крупные куски. И да, кое-что оказывается столь прочным, что разбить его невозможно. Облако кружится, кружится… Все перемешано до неузнаваемости… Но все же что-то в нем можно распознать. Как считаете, мадемуазель Горамник?

– Зеленая пыль от первого предмета, хрустальная от бокала, – прищурилась отличница. – Плоские белые кусочки – это осколки кувшина. При желании его можно даже восстановить, если следовать очертаниям рисунка и стыковать линию с линией.

– Из чего состоит наш разум, мсье Кро?!

– Из желаний! – вскочил Битали. – Страх и голод, любовь и ненависть, любопытство и лень…

– Узнаю речи профессора Клеотоу! – рассмеялся сухопарый араб. – Однако же здесь они к месту. Только прибавьте к страстям опыт и знания, воспоминания и планы, мысли и переживания. Вы догадываетесь, к чему я клоню, мсье Юсупов?

– Разум взрослого человека столь велик и настолько переплетен, что из него должны получиться крупные осколки с интересным рисунком.

– Два балла в аттестат, мсье Юсупов! Добавлю к тому одну важную деталь: порою разум сплетен в столь прочный кокон, что прочностью своей не уступит медному кувшину! – Преподаватель хлопнул в ладоши, и чайник со стола Битали исчез. – Наш мир жесток. Люди гибнут в нем постоянно. Смерть разрушает их разум. Но если погибший достаточно развит и образован, умен, насыщен мыслью, то разум его является слишком сложной структурой, чтобы исчезнуть без следа. Осколки сыплются, разлетаются. Год за годом, век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Они накапливаются, насыщают все вокруг, они везде. Знание, мудрость, опыт – они вокруг! И значит, при наличии некоторого навыка и мастерства мы всегда можем получить некое искомое знание прямо из ничего! – Профессор просунул руку в облако осколков, тут же выдернул и показал ученикам кусок стекла с оскаленной мордой китайского дракона. – Вопросы есть?