Братство камня

Она спросила со вздохом, сплетя пальцы под подбородком:

— Значит, я одна считаю себя скверно одетой дылдой?

Шарль Геликян достал из внутреннего кармана пиджака сигару.

— В любом случае твоя мать в этом не виновата.

— Разве я утверждала обратное?

Отчим Дианы сжал пальцами сигару, хрустнув листьями.

— Она передала мне ваш… разговор.

— И напрасно.

— У нас нет секретов друг от друга. Сибилла звонит тебе, оставляет сообщения, а ты…

— А я не хочу с ней говорить.

Отчим недовольно взглянул на Диану:

— Ты ведешь себя просто нелепо. Сначала отвергаешь ее сочувствие, а теперь, когда Люсьен начал поправляться, замыкаешься в молчании…

— Давай оставим этот разговор. Я не за тем сюда пришла.

Шарль выставил перед собой открытую ладонь, давая понять, что сдается, подозвал официанта и сделал заказ. Кофе для себя. Чай для Дианы.

— Ты хотела меня видеть — и по срочному делу, если я правильно понял. Что случилось? — сухо и жестко спросил он.

Диана исподлобья взглянула на отчима. Воспоминание о прощальном поцелуе на лестнице заставило ее покраснеть, она почувствовала смятение и постаралась сосредоточиться на разговоре.

— Однажды ты в моем присутствии рассказывал о гипнозе и сказал, что иногда прибегаешь к этому методу.

— Верно. Если у пациента логоневроз или он страдает немотивированными страхами, гипноз незаменим.

— Ты упомянул, что гипноз обладает неограниченными возможностями, если надо покопаться в памяти.

— Люблю иногда прикинуться специалистом, — с иронией бросил Шарль.

— Я помню, ты объяснял, что гипноз способен превратить память человека в камеру, направленную на воспоминания, и что мы, сами того не зная, храним в подсознании мельчайшие детали пережитых событий. Детали, которые никогда не всплывают на поверхность сознания, но остаются вот здесь, в голове. — Диана постучала указательным пальцем по виску.

— В тот вечер я явно был в ударе.

— Я не шучу. По твоим словам получается, что под гипнозом можно воскресить эпизоды прошлого, выделяя те или иные моменты и укрупняя ту или иную деталь. То есть использовать свое сознание как видеомагнитофон, останавливаясь на отдельных кадрах, меняя фокус изображения…

— К чему ты все это говоришь? — Шарль больше не улыбался.

Диана продолжила, проигнорировав вопрос:

— Ты упоминал психиатра — лучшего, если верить тебе, гипнолога Парижа, который проводит подобные сеансы.

Шарль повторил, повысив голос:

— Чего ты добиваешься?

— Мне нужно с ним связаться.

Официант поставил на стол тяжельш серебряный поднос. Блестел черным глянцем кофе, мерцал рыжим золотом «Эрл Грей». Ароматы смешивались в божественную композицию. Разлив напитки по чашкам, человек в белом удалился, и Шарль спросил:

— Зачем?

— Я хочу под гипнозом восстановить сцену аварии.

— Ты сошла с ума.

— Мама явно имеет на тебя влияние — это ее любимое определение в мой адрес.

— Что ты ищешь?

Диана вспомнила потерянный взгляд Марка Вуловича, проведенный ею хронометраж, и у нее сложилась та же версия: попытка убийства, замаскированная под аварию с участием нескольких человек.

— Факты не сходятся.

— Какие факты?

— Ремень безопасности, — отчеканила она. — Я уверена, что пристегнула Люсьена.

Ей показалось, что Шарль испытал облегчение.

— Послушай меня, дорогая, — примирительным тоном произнес он, — я понимаю, что эта история не выходит у тебя из головы, но…

— Нет, это ты меня послушай!

Диана поставила локти на стол и наклонилась к отчиму:

— Ответь честно: ты считаешь меня чокнутой?

— Боже упаси!

— Тебе известно, что я много раз попадала в клинику с нервным срывом. Ты даже помог мне скрыть это обстоятельство при заполнении бумаг на усыновление. Так вот: я хочу знать, как ты оцениваешь мое психическое состояние сегодня. Я здорова?

— Да.

Диана уловила в голосе отчима колебание.

— Есть какие-то «но»?

— Ты осталась… оригиналкой.

— Я хочу получить недвусмысленный ответ. Полагаешь, эти срывы не прошли для меня бесследно, или я действительно в порядке?

Шарль затянулся сигарой, выдохнул дым и ответил:

— Ты в полном порядке. В тебе нет ни грана эксцентричности, ты больше не сумасбродка. Ты рациональна. Прагматична. И далее излишне педантична в том, что касается порядка вещей. Ты истинный ученый.

Диана улыбнулась — впервые за весь разговор, потому что не сомневалась в искренности Шарля.

— Тогда как ты объясняешь тот факт, что я забыла пристегнуть малыша? — спросила она.

— Мы много выпили, было поздно, и…

Диана так саданула кулаком по столу, что зазвенела посуда. На них оглядывались.

— Люсьен — главное в моей жизни! — закричала она. — Он — лучшее, что я сделала с тех пор, как научилась принимать решения. Неужели ты всерьез думаешь, что из-за нескольких бокалов шампанского я могла забыть об элементарной предосторожности? И бросила сына на заднее сиденье, как рюкзак?

Шарль сжал пальцами сигару.

— Ты не должна терзать себя, снова и снова возвращаясь к тому страшному дню. Нужно перевернуть страницу и жить дальше. Ты…

— Ладно. — Диана схватила свой плащ. — Я думала, что могу на тебя рассчитывать, но ошиблась. Ничего, найду кого-нибудь в справочнике…

— Его зовут Поль Саше.