Братство камня

Через бревенчатую дверь Диана попала на обшитую пихтой крытую галерею, по правой стороне которой шли вешалки. Через застекленные двери слева был виден большой внутренний двор, расположенный между двумя крыльями ранчо, поднимавшегося до холма, за которым стеной стоял лес. В просветах между деревьями угадывалась озерная гладь. Тишина и ощущение пустоты здесь, в этом месте, созданном для детской толчеи и веселья, пугали Диану.

Перед ней был коридор с множеством дверей. Диана пошла вперед, то и дело оглядываясь по сторонам. Бревенчатые стены были украшены ткаными одеялами с примитивистскими узорами. В открытые двери она видела табуреты-барабаны, розовые и лиловые обои, светильники из рисовой бумаги. Весь декор был выдержан в стиле семидесятых. Ее мать оценила бы это место.

Она прошла мимо игровых комнат со столами для пинг-понга и детского футбола, миновала гостиную с огромным телевизором и разбросанными по полу подушками, а в глубине коридора споткнулась о маленькую клетку. Зерно и опилки высыпались на пол, морская свинка — или хомяк? — сбежала.

Диана добралась до просторного кабинета, и дурное предчувствие превратилось в уверенность: она снова опоздала. В комнате царил хаос: дубовый стол был опрокинут, стулья раскиданы, шкафы выпотрошены, папки сбросили со стеллажей, и бумаги разлетелись по полу.

Диана вспомнила об Ирен Пандов, но не осмелилась додумать свою мысль до конца. В этот момент она заметила висевшие на стене фотографии в рамках, почему-то уцелевшие при погроме. На всех снимках были запечатлены двое: белокурая женщина лет пятидесяти и невысокий мужчина-азиат с морщинистым лицом и лукавой улыбкой. На некоторых фотографиях они стояли обнявшись, на других держались за руки. Эти люди выглядели удивительно жизнерадостными. А еще они производили слегка комичное впечатление: женщина была сантиметров на пятнадцать выше мужчины, одетого в двубортную каракулевую куртку. Диана схватила одну из рамок и, не понимая, зачем это делает, разбила стекло об угол стола и забрала фотографию.

Она подняла глаза и заметила на стене вырезку из журнала «Сайенс» в рамочке под стеклом. Статья была подписана доктором Евгением Талихом. Диана вздрогнула: это имя называл Ланглуа. Так звали главу ТК-17, ушедшего в 1978 году на Запад. Она пробежала по диагонали английский текст и ничего не поняла — в статье шла речь о термоядерной физике и изотопах водорода, — но не удивилась, увидев фотографию автора: это был маленький узкоглазый человек со снимков. Она находилась в доме физика-перебежчика.

Это открытие повлекло за собой другие. Она поняла, что Евгений Талих — не выходец с российского Кавказа, он азиат, представитель одного из сибирских этносов. Этот человек и его жена только что усыновили маленького мальчика, родившегося на тех землях, где был построен токамак. Зачем он так поступил? Чего ждал от этого ребенка? Диана разбила стекло и сунула вырезку в карман, решив обдумать, что из всего этого следует, позже.

Порывшись в бумагах, она нашла ксерокопии расписаний полетов на Улан-Батор через Москву, но ничто не доказывало, что Талих бронировал билет на один из рейсов. Он, как и Рольф фон Кейн и Филипп Тома, собирался вернуться в Монгольскую Народную Республику, но дату отъезда еще не выбрал.

В этот момент она услышала стон и резко обернулась.

За опрокинутым столом кто-то шевелился. Она медленно подошла и заглянула за столешницу. На полу в огромной луже черной крови под грудой бумаг лежала женщина. Никогда еще Диана не видела такого количества пролитой крови — даже в Фонде Брюнера. Женщина лежала неподвижно, лицом к стене. Диана вспомнила, что это древний иудейский обычай: умирающего кладут именно так, чтобы он не увидел лица Смерти.

Она обогнула стол, тихонько взяла жертву за плечо, чтобы повернуть к себе, и сразу ее узнала: это была женщина с фотографий. У нее был вспорот живот — от пупка до начала груди. Одежда и искромсанная плоть смешались в жуткое месиво. Диана была так напугана, что даже не чувствовала сострадания. Она подумала об убийце фон Кейна и Тома: почерк не совпадал.

Неужели он промахнулся? Или Ирен так отчаянно отбивалась? То, что она увидела, повергло ее в еще больший ужас. Ирен Пандов держала в правой руке черный от крови нож-пилу.

Внезапно умирающая приподнялась на локте и прошептала:

— Он пришел… Я не должна была… Не должна была с ним говорить.

Ошеломленная Диана поняла, что Ирен вспорола себе живот на глазах у напавшего на нее человека. Она покончила с собой, чтобы не заговорить и не выдать ему информацию, которую чужак наверняка бы у нее вырвал. Диана была совершенно растеряна и все-таки заметила, как красива эта женщина, несмотря на растрепавшиеся, испачканные кровью волосы. Ирен повторила:

— Я не должна была с ним говорить.

— С кем? Кто сюда приходил?

— Глаза… Я не смогла бы ему противиться… Я не должна была выдать… где Евгений…

«Глаза»: кого она имела в виду? Того, кто перекручивал аорту изнутри? Других наемников Тома? Или кого-то еще? Она обдумает это потом, сейчас нужно заняться другим. Диана наклонилась к Ирен: