– Где ж тут справедливость? – вопрошал Пиппин. – Вместо того чтобы вышвырнуть наглеца, Элронд берет и награждает его за наглость!
– Хороша награда, – урезонивал его Фродо. – Трудно придумать наказание суровее. Подумай, что ты говоришь? По-твоему, приговор к участию в этом безнадежном деле – награда? Эх, я-то размечтался: отдохну здесь, может, и надолго задержусь...
– И мне бы хотелось, чтобы ты отдохнул – кивнул Мерри, – но мы же не тебе завидуем, а Сэму. Раз ты идешь, значит, не пустить с тобой любого из нас – наказание, даже если остаться придется здесь, в Дольне. Мы с тобой уже прошли через всякие переделки и дальше собираемся идти.
– Я считаю, – упрямо проговорил Пиппин, – нам, хоббитам, надо вместе держаться, это правильно. Чтоб меня не пустить – это ж кандалы нужны. Должен ведь в походе хоть один с головой быть.
– Ну тогда тебе не миновать дома сидеть, Перегрин Тук! – раздался голос Гэндальфа, а потом он и сам заглянул в низкое окошко. – Зря вы тут кипятитесь, еще ничего не решено.
– Как не решено? – выкрикнул Пиппин. – Тогда что же вы там делали столько времени?
– Мы разговаривали, – степенно ответил Бильбо. – На Совете были сплошные разговоры, между прочим, нашлось от чего глаза вытаращить. Даже Гэндальфу. По-моему, когда Леголас рассказал, что Горлум сбежал, даже ты растерялся, хоть и виду не подал.
– Ошибаешься, – спокойно возразил Гэндальф. – Ты просто невнимательно слушал. О побеге Горлума я узнал от Повелителя Ветров. Если уж на то пошло, кроме вас с Фродо, глаз никто не таращил, а я так и вовсе ничего нового не услышал.
– Все равно, – примирительно сказал Бильбо, – пока решили только насчет бедного Фродо и Сэма. Я этого и боялся, если меня не пустят. Но, насколько я знаю Элронда, он просто ждет каких-то вестей, а потом отправит столько народу, сколько посчитает нужным. Они ведь уже разослали разведчиков, а, Гэндальф?
– Да, – нехотя сказал маг. – Некоторые уходят сейчас. Другие уйдут завтра. Они свяжутся со Скитальцами и Сумеречными Эльфами. Сыновья Элронда и Арагорн уже ушли. Прежде чем сделать хотя бы шаг, нужно точно знать, что происходит вокруг. Ты зря расстраиваешься, Фродо, тебе еще надоест здесь сидеть.
– Ну вот, – проворчал Сэм, – что ж теперь, зимы ждать?..
– Это, скорее, Фродо виноват, – сказал Бильбо. – Кто ждал моего дня рождения? Да и подарочек мне хороший припасли. Надо же было выбрать именно
Да-а, в общем, как повезет.
– То-то и оно, – согласился Гэндальф. – Только на везение нам рассчитывать нельзя. Надо разузнать о Всадниках. Без этого не пойдем.
– А разве они в реке не сгинули? – удивился Мерри.
– Кольценосцев так легко не уничтожишь, – вздохнул Гэндальф. – Пока их хозяин в силе, с ними не удастся покончить насовсем. Коней они лишились, облика, надеюсь, тоже. Но в этом еще убедиться нужно. А пока, Фродо, мой тебе совет: отдохни, ни о чем не беспокойся. И вот еще что... Не знаю, будет ли от меня толк, но тут говорили некоторые, что голова отряду не помешает. Я согласен и поэтому думаю пойти с тобой.
При этих словах Фродо пришел в такой буйный восторг, что маг поднялся с подоконника, на котором сидел, отступил на шаг и с легким поклоном сказал:
– Ну-ну, ты не очень-то пока радуйся. Я ведь сказал: «думаю пойти». Как оно там на самом деле получится – еще неизвестно. Здесь последнее слово за Элрондом и за вашим другом Колобродом, кстати. Ладно, пойду. Мне еще Элронда повидать надо.
Он ушел, а Фродо спросил Бильбо:
– А по-твоему как? Долго я здесь пробуду?
– Трудно сказать. В Дольне дни не очень-то посчитаешь. Впрочем, наверное, долго. Мы с тобой еще успеем наговориться. Помог бы ты мне с книгой, а? Может, и следующую начнем? Ты уже придумал концовку?
– И не одну, – мрачно отозвался Фродо. – Только, знаешь, они все какие-то неприятные.
– Вот этого не надо, – строго проговорил Бильбо. – Книги должны кончаться хорошо. Как тебе вот такая, например: «Все они поселились вместе и жили с тех пор счастливо»?
– Годится, – улыбнулся Фродо. – Дожить бы до этого.
– Эй, подождите, – вмешался Сэм. – А где они жили-то? Вот что меня всегда интересовало.
Хоббиты еще не раз говорили о прошлом путешествии и предстоящих опасностях, но, видно, так уж действовала земля Дольна, что скоро все страхи и беспокойства оставили их. Будущее, доброе или злое, по-прежнему ждало их впереди, но уже не могло омрачить настоящее. Постепенно все хоббиты окрепли, надежда вливалась в сердца, они научились радоваться каждому новому дню, каждому обеду, сказанному слову или песне.