Братство. Крест и клинок

Вот с приезжих «отдыхальщиков» все и началось. В последнее время в село несколько раз приезжали оперативники – пару раз из районного отдела, а не так давно и из областного управления. И все по одному и тому же поводу – искали пропавших бесследно людей. Один раз речь шла о двоих парнях, второй – о девушке. Нет, и раньше наведывались в село «милицейские». Но было это больше года тому назад, и речь шла о случившемся вроде бы все на том же, будь оно неладно, месте изнасиловании. Ну, поездили-походили по дворам, поспрашивали – может, кто что видел или слышал (никто и ничего, естественно!), да и отъехали восвояси. А тут – раз за разом, да расспрашивали куда дотошнее. Мало того – не так давно заявились на двух недешевых машинах люди, по их словам, родственники пропавших парней. Тоже ходили-бродили, показывали фотографии, пытались узнать хоть что-то и деньги за любую информацию сулили по меркам забитого села просто нереальные. Тут уж и рад был бы кто помочь – так ведь и вправду нечем. В село ребята не забредали (что им там делать-то, если даже ближайший магазин с просроченным пивом в соседней деревне располагается?!). А приглядываться – кто там на речке пляжится или, тем более – ночью скачет-пляшет, дураков нет. Да и кому оно надо?!

Но призадумались в селе крепко. А больше всех – отец Иона. И если остальные жители просто стали обходить поганое место по еще более широкой дуге, то священник принялся сопоставлять факты, вспоминать слухи, а потом и рыться в давнем прошлом. Не поленился даже в райцентр съездить, чтобы в архивах информацию поискать, поговорить со знающими людьми. Кое-что интересное все-таки «нарыл». И, надо признаться, очень ему то, что узнал, не понравилось. Совсем уж правду сказать – даже напугало.

По сведениям одного из старейших сотрудников когда-то существовавшего в райцентре, а ныне благополучно умершего за ненадобностью и полным отсутствием финансирования краеведческого музейчика, за интересовавшей священника местностью слава тянулась давняя. И – исключительно кровавая. Россказни о том, что где-то вроде бы в тех местах чуть ли не во времена царя Гороха промышляла лихая разбойная шайка некоего то ли атамана Соловья, то ли батьки Филина, можно, конечно, было списать на древние легенды и бабушкины сказки. Равно как и указание, имевшееся в этих легендах на то, что именно на высоком речном берегу творили разбойнички расправу над захваченными в полон купцами и прочими людишками, которым не повезло оказаться у них на пути. Было ли – не было – кто ж его достоверно знает? Во всяком случае, никаких документальных подтверждений тому не имелось…

А вот то, что в годы Великой Отечественной именно на этом месте полицаи-предатели под руководством «кураторов»-карателей расстреливали людей, было известно доподлинно. Пришедшие вслед за Красной Армией в сорок третьем году хмурые следователи из НКВД дело свое знали крепко и к расследованию зверств фашистов и их пособников относились со всей серьезностью. Так что остались и документы, и писаные свидетельства очевидцев. Хотели даже поставить на том месте памятный знак, да все как-то руки не доходили, потом забылось, а потом и вовсе в стране кое у кого так перевернулись мозги, что и война та стала не войной и жертвы – не жертвами, да и палачи не палачами, а чуть ли не героями…

Одним словом, затерлась, истлела память с годами, тем более что старики-свидетели тех страшных лет и дел по большей части отошли в вечность, а детям их и тем более внукам, не сильно-то и было до этого дело. Но земля помнила… Помнила пролитую на ней невинную кровь людей убитых и зарытых без покаяния и должных обрядов. Помнила и черную ненависть тех, кто творил на ней зло. И, в свою очередь, начала зло притягивать. Как людское, так и иное – из-за грани. По всему выходило, что как раз темные, бесовские сущности и начали вовсю пользоваться «плохим местом» как червоточиной, чтобы влиять на наш мир, а в последнее время – похоже, и проникать в него.

Что стало последней каплей, проломившей барьер? Может, именно то самое, годичной давности изнасилование? А, может, и что-то другое. Сидя в уютном садике – не разберешься. Как бы там ни было, а надо было отправляться на место, смотреть, насколько все там плохо, и уж тогда делать окончательные выводы и принимать решения. Идти, понятное дело, предстояло как раз ночью, поскольку именно в это время суток как раз и случались там все странности и исчезновения, а днем максимальной угрозой, с которой можно было столкнуться, оставались разве что комары.

Давно уже Алексей не спал так спокойно и сладко. Отказавшись от предложения «перекемарить» в крошечной «гостевой» комнатке дома священника, отправился в заваленный до потолка душистым сеном сарай. Кинул на показавшуюся самой мягкой золотистую гору, приготовленную как раз для таких случаев армейскую плащ-палатку – да и вырубился в момент, наслаждаясь сельским покоем. Всего на минутку – по крайней мере, так показалось, когда кто-то немилосерд но затряс за плечо.