Братство Креста

Коваль взглянул на сказочный городок другими глазами.

Из каждой щели настойчиво пробивалась сорная трава, по счастью не сиреневого, а самого обычного, салатного цвета. Но вперемешку с травкой поднимались вдоль водостоков серые и коричневые побеги незнакомого вьюна, украшенного роскошными пахучими цветами. Там, где вьюн вгрызался в стены, выпали камни. А на земле, вперемешку с гранитной крошкой, валялись мелкие птахи, соблазнившиеся цветочным нектаром. Вдоль улицы тротуар обрушился до уровня канализации; из черного зева тянуло затхлостью. Деревянные двери домов прогнили насквозь и проросли грибами. Карнизы густо покрывал окаменевший птичий помет, а сквозь выбитые окна там и тут просвечивало небо. Крыши очарованных дворцов давно рухнули вместе с внутренними перекрытиями.

— Вроде наших болотных котов, — заметил Лева, указывая на кошку.

— Ага, тока помельчей будут, — отозвался Даляр, поднимая арбалет. На кошку он жалел потратить пулю.

— Ишо две слева, — сказал Карапуз, запуская руки в седельные сумки.

— Не стреляйте, — попросил Станислав. — Это не дикие коты, без приказа не нападут.

Артуру не надо было поворачиваться, чтобы сосчитать животных. Их окружало восемь котов. Еще четверо притаились в засаде, за фасадом бывшего цветочного магазина. Кошки были спокойны и не представляли опасности. Это очень хорошо, значит, на пивоваров давно никто не нападал. Это хорошо вдвойне, потому что не придется убивать красивых животных, или заставлять их убивать своих хозяев…

— Сытных дней вам, охотник Борк! — вежливо произнес Станислав.

Коваль не сразу понял, к кому он обращается. А когда увидел, едва сдержал улыбку.

Плотный низенький человечек, из тех, кого кличут «метр с кепкой», закутанный как пасечник, стоял в темном проеме цветочного магазина, дополнительно заслонясь внушительным черным зонтиком. Лицо человечка скрывало широченное сомбреро с наброшенной поверху плотной паранджой.

Ксендз бегло заговорил на немецком, Коваль еле осиливал его шипящую речь. Наконец охотник Борк свистнул котам и удалился в недра магазинчика.

— Мы приглашены, — счастливо выдохнул Станислав, — лошадей надо завести во двор, там с ними ничего не случится.

Внутренность замшелой лавчонки оказалась сплошным обманом. Наверное, тут торговали цветами еще во времена курфюрстов, здание явно было построено с десятикратным запасом прочности.

Вторая внутренняя дверь открывалась в узкий, извилистый коридор. За полным мраком опять возник рассеянный свет, кирпичные аркады сменились деревянной обшивкой, и Артур догадался, что предприимчивые пивовары связали в единую квартиру целый квадрат старинных зданий. Точнее, подвальных и полуподвальных этажей, выходящих на площадь и прилегающие улочки.

За третьим поворотом охотник Борк откинул плотный полог и пригласил гостей в сводчатую залу, заставленную тяжеловесной мебелью в худших традициях немецкого средневековья. Артура с порога потрясли две вещи. Зала освещалась тремя сносными керосиновыми фонарями, а в глубине стоял ухоженный, блестящий рояль с раскрытыми нотами на пюпитре. Борк снял шляпу, повесил зонтик на крюк и постучал в смежную дверь. Потирая глаза от сна, явились еще двое мужчин, помоложе. Они удивительно походили друг на друга и на Борка. Изжелта-бледные лица в прожилках вен, красные глаза и белоснежные патлы альбиносов.

— Мои сыновья, — представил охотник. — Клаус и Фердинанд.

Гости расселись за массивными столами на твердых, отполированных лавках. По совету ксендза Коваль вручил подарки: мыло, семена, порох. На столе появилось холодное мясо, хлеб и бутыли с вином.

— Пища не заражена, — поспешно перевел Станислав. — Всё добыто на чистой земле.

И, подтверждая слова хозяев, первым приступил к трапезе.

— Первый раз вижу русских, — низким голосом произнес Борк. — Но о тебе, герр Кузнец, мы слышали.

— Что же вы слышали? — Коваль пригубил терпкое вино.

— Что ты пытаешься вернуть русским государство.

— Ну, это уж слишком, — Артур с трудом подбирал немецкие слова. — До государства нам далеко. Однако приятно, что вы знаете такие слова.

Ответил, и тут же понял, что сморозил бестактность, уравняв ночных пивоваров с лесными мутантами. Впрочем, охотник Борк не обиделся.

— Мы читаем книги, герр Кузнец. Наши отцы читали, и мои внуки будут читать. К сожалению, мы не можем посетить Петербург, но всегда рады видеть вас у себя. Мы не владеем славянскими языками, но можем говорить по-французски.

— Солнце смертельно для вас? — осмелел Лева.

— На следующий год после Большой смерти взорвался реактор на ближайшей станции, — как ни в чем не бывало объяснил Борк. — Затем, с промежутком в полгода, взорвались еще две атомные станции во Франции. Дети уцелевших рождались неспособными переносить прямой ультрафиолет. Также у нас часты заболевания крови и… еще много других проблем. Впрочем, не совсем тактично рассуждать за завтраком о болезнях.

Охотник Борк был сама деликатность. У Артура от изумления кусок застрял в горле.

— Вы говорите как человек древнего мира!

— Я же сказал, мы читаем книги. Пока другие убивают друг друга…