Братство обреченных

— Что-то слышала. — Аня наморщила лоб. На нем легко читалось, что она просто стеснялась показаться невеждой. Хотя стеснение для гостиничной проститутки — вещь относительная. — Это история про бедную девочку, которая вышла замуж за богатого спонсора? — Аня вопросительно посмотрела на него.

— Ну, в общем, да. — Андрей едва не поперхнулся.

Признаться, такого поворота он не ожидал. Ему казалось, что уж про Кармен-то знают все. Получалось: все, кроме самих Кармен.

— И оперу не слышала? — Ветров искоса посмотрел на нее.

— Нет.

— Ну как же. Вот это: «У любви, как у пташки, крылья». — Андрей стал напевать арию, ужасно фальшивя и сбивая голос. Потом попытался станцевать партию испанок с кастаньетами. Но поскользнулся на линолеуме и чуть не упал.

— Я лучше пойду в душ, — растерянно произнесла Аня.

— Нет-нет. — Он удержал ее за руку. — Прости, я что-то в раж вошел. Очень удивился, что такие шедевры прошли мимо тебя. Хотел как-то восполнить пробел. Хотя, возможно, теперь ты и вовсе будешь шарахаться от книг.

— Не исключено.

— О, как раз футбол начался. С твоей Кармен мы его чуть не пропустили.

Андрей включил телевизор, потом достал из холодильника заранее заготовленное пиво.

— Угощайся. — Он протянул Ане прохладную бутылку. — Смотри и наслаждайся.

Ему даже не хотелось говорить: просто чтобы кто-нибудь сидел рядом, и все. На душе становилось спокойней.

— О! О! Смотри. — Он подскочил на стуле, показывая пальцем в экран. — Какой удар! Ты видела?! Не, ну ты видела!

Аня со скучающим видом потягивала пиво и смотрела по сторонам. «Может, он маньяк какой-то?» — с опаской подумала она, заметив горящий взгляд Ветрова.

— Мы что, не будем этим заниматься? — удивленно спросила она.

— Ты что, так рвешься работать? — весело спросил Ветров. — Отдохни. Радуйся халяве. Я же заплатил за два часа: как раз на целый матч хватит. И делать тебе ничего не надо: сказка! О! О! Давай! Давай!! Давай!!! Блин, штанга! Ну кто так бьет, дятел?!

Аня непонимающе смотрела на Андрея. Тот поймал ее взгляд и все понял:

— Ты холодна? Сейчас я попробую тебя завести.

— Ой, я сначала в душ схожу. — Она вскочила.

— Да погоди ты. Смотри телевизор. Видишь: в красной форме — это «Манчестер Юнайтед», из Англии. В белой с черными трусами — «Боруссия» из Германии. Кто тебе больше нравится?

— Никто.

— Так не пойдет. Ты должна кого-то полюбить.

— Сразу всех?

— Да, целую команду. Но — духовно. Ты должна желать их победы, как… как… Ну сильно желать.

— Да мне все равно.

— Хорошо. Плюнь на названия команд. Представь: в красной форме менты. А в белой — братки. Кто больше мячей в чужие ворота закатит, тот и будет крышевать вашу точку. Тебе под какой крышей лучше работать: под красной или под бандитской?

— Лучше самой по себе. Не отдавать никому.

— Ну а если выбора нет? Кто лучше? Кто меньше берет, меньше на субботники привлекает?

— Менты.

— Вот, в красном как раз менты. Белые их давят. Смотри, если победят, поедешь на субботник. И будешь не половину от заработка отстегивать, а две трети. Смотри, смотри… пас какой хороший… давай, бей!

Игрок немецкой команды вышел один на один с вратарем. Голкипер бросился в ноги, но форвард перекинул мяч…

— А-а-а! — закричала Аня, подаваясь вперед.

Вратарь проводил бессильным взглядом летящий мяч. Камера показала пустые ворота. Нападающий на секунду замер…

— Мимо! — выдохнул Ветров. Мяч скользнул по верхней штанге и прошел выше ворот.

— Уррааа! — радостно воскликнула Аня.

— Заработало! — с улыбкой произнес Андрей.

— Погоди, не мешай смотреть, — отмахнулась она от него.

Они стали болеть: Андрей за «братков», Аня — за «красных». Когда «Боруссия» наконец забила, девчонка чуть не заплакала. Потом долго ходила туда-сюда по гостиничному номеру и нервно глотала пиво.

— Можно курить? — спросила она после очередной неудачной контратаки «красных». — Идиоты какие-то. Играть не умеют.

— Кури. Я теперь тоже за них болею.

— Почему?

— Если наши не играют, я всегда болею за проигрывающих. Потому что они должны бороться. Иначе игры не будет. — Андрей глотнул пива. — Тут что в жизни, что в футболе, закон один: барахтаться. Даже если тебе пять мячей закатили и со всех сторон жмут, все равно барахтайся! Мать твою, да тут горчичник надо давать!

Он с размаху шлепнул себя по колену:

— Эй, судья, ты что, ослеп?!

— А что такое горчичник? — возбужденно спросила Аня.

— Потом объясню. Смотри, сейчас со штрафного забьют. Чует мое сердце: забьют.

Нападающий «Манчестера» разбежался, ударил… Вратарь прыгнул и изогнулся, словно кошка… Мяч прошел в миллиметре от кончиков его пальцев и влетел в угол!

— Урррааа! — в один голос закричали Андрей с Аней и бросились обниматься.

В какой-то момент Ветров отметил, что, даже обнимая, не хочет эту женщину. Она для него словно сестра. Хотя в другое время он бы не выпустил ее из объятий.

— Сейчас «Манчестер» на кураже вперед пойдет, могут еще закатить, — сказал Андрей, когда они несколько успокоились. — Но «братки» могут на контратаке поймать.

— Могут, — азартно прошептала Аня. — Я их знаю: могут.

Матч так и закончился вничью. Они посидели немного еще, поболтали.