Братство розы

— Потому что отдан приказ убить его.

— Кем?..

— Самим президентом. Управляющий не может отказать оперативнику, которому угрожает опасность.

Элиот кипел от ярости. Все должно было быть по-другому. Снайперы за воротами обязаны были убить Сола, когда тот спустился в долину. Но если Солу удалось перехитрить их, в действие вступали правила дома отдыха. Все, кто угрожал жизни гостя, должны быть казнены. Таков закон.

Я бы не выбрал это место, если бы знал, что он проберется внутрь. Ирония судьбы. Еще какая. У него по коже забегали мурашки. Операция “Парадигма”, с которой все и началось, заставила его искать здесь убежище. Сол, из-за которого он прятался здесь, вынудил управляющего впустить его только потому, что в результате этой самой операции Сол нуждается в убежище.

— Я думал, что правило станет моим оружием. У меня и в мыслях не было, что он обратит его против меня.

— Поллукс в коридоре, — сообщил Кастор. — Он охраняет дверь.

— Но Сол не станет действовать напрямик. Он нападет неожиданно.

— Если ему представится возможность.

— Не понимаю.

— Если я не убью его первым, — пояснил Кастор.

— Но тогда тебя убьют за нарушение правил.

— Я скроюсь.

— Они будут до конца жизни охотиться за тобой. Твой побег к тому же ничего не даст. Все знают, что ты сопровождаешь меня. Они решат, что это я приказал тебе убить его.

— Тогда что нам делать?

Элиот печально покачал головой. Проблема казалась неразрешимой. При данных обстоятельствах, если соблюдать правила, ни одна сторона не может первой нанести удар. Тем не менее, оба противника обязаны быть начеку. На долю секунды Элиот с неохотой должен был признать, что Сол оказался умнее, чем он ожидал. Сейчас они в равных условиях, и ситуация напоминала патовую. Напряжение росло.

Кто первым нанесет удар? Кто первым допустит ошибку?

Элиот с изумлением обнаружил, что вместе со страхом он испытывает и очарование опасности.

— Делать? Ничего, естественно. Кастор нахмурился.

— Пусть система сама работает за нас.

10

Дон дважды постучал в дверь, потом ударил еще два раза. Охранник, рассмотрев его через глазок, открыл. Управляющий оглянулся по сторонам и, убедившись, что в коридоре никого нет, вошел в номер, в котором уже собралось много людей. Он прошел мимо двух охранников, трех медицинских сестер и горничной, но так и не увидел то, за чем пришел.

— В ванной комнате, — подсказал охранник у двери.

Рассеянно кивнув, Дон подавил непроизвольный вздох. О Господи, подумал он, опять море крови! Охранник запер входную дверь.

Тело лежало не в ванне, а на бирюзового цвета полу лицом вверх. Пижама и халат были расстегнуты. С одной ноги свалился тапочек.

Слава Богу, хоть крови нет, с облегчением подумал Дон.

Тело лежало затылком к двери, потому он и не сразу узнал лицо. Только войдя в ванную, он смог его разглядеть, хотя уже узнал по своей картотеке, кто жил в этом номере.

Офицер египетской разведки, который отвечал за безопасность президента Садата в день покушения на него.

Лицо оказалось таким изуродованным, что Дон, если бы не заглянул перед тем, как подняться, в картотеку никогда бы не узнал в нем египетского гостя.

Щеки перекосились в гримасе. Кожа, несмотря на смугловатый оттенок, посинела.

— Почему у кожи такой цвет? — спросил Дон у доктора. — Цианид?

Худой доктор, сам с нездоровым цветом лица, кивнул.

— Весьма вероятно. Он не позволяет клеткам обогащаться кислородом. Поэтому кожа и посинела. Точно я смогу сказать только после вскрытия.

Дон испуганно нахмурился.

— А гримаса боли на лице. Разве цианид не…

— …Приносит покой, вы хотите сказать?

— Да. — В голосе Дона послышалась растерянность. — Как будто человек уснул.

— Вероятно, ему приснился кошмар, — произнес охранник у двери.

Дон сердито повернулся, думая, что охранник пошутил, но у того было серьезное лицо и он не отрывал взгляда от трупа.

— От цианида его стошнило, — объяснил доктор. — Ему удалось добраться до раковины, вырвать, и потом он упал лицом вниз. Мы перевернули его. Смерть наступила несколько часов назад. Гримаса оттого, что он долго пролежал на твердом полу. Может, он умер не столько от яда, сколько от пролома черепа. А может, захлебнулся собственной блевотиной. Как бы то ни было, вы правы, его смерть не была спокойной.

— Несколько часов назад, говорите?

— Примерно так. Как положено, мы попытались реанимировать его. Адреналин, электрошок на сердце. У него до сих пор круги на груди от подушечек.

— Желудок промывали?

Мы сделали все, что необходимо, но безрезультатно. — Доктор показал на людей в гостиной. — Для расследования у вас полно свидетелей. Меня можно упрекнуть только в одном: я не отправил его в больницу. Мне, как врачу, показалось, что смерть наступила давно, и поэтому нет смысла немедленно везти его вниз, К тому же, если откровенно, мы не могли спустить его незаметно в таком виде. Вы прекрасно знаете, как действуют на гостей подобного рода происшествия. Поверьте мне, то, что мы оставили его здесь, не имеет значения. Он был мертв.

— Кто его нашел?

— Я. — Вперед выступила привлекательная горничная в фартуке.