Братство Света

Аграв, уставившись на миг туда же, куда и его друг, издал короткое рычание, и принялся топтать сапогами еще шевелящихся лемутов. Тонкая кожаная подошва его сапог позволяла чувствовать, как под топчущими ударами расщепляются кости лемутов и лопаются их черепа. Поняв, что на приятеля нашло кровавое безумие, Вагр обнял его сзади и попытался оттащить. Это удалось не без труда, при этом лесорубам еще раз пришлось упасть на утоптанную кровавую землю пола. Поднимаясь, Вагр даже сквозь терзающую избитое тело боль почувствовал укол в бок. Он ругнулся и выдернул из-под ребер обломок давно пожелтевшей кости, воткнувшийся довольно глубоко. Весь пол был усеян человеческими костями, счастье еще, что ранее при падениях они не нанизывались на них, словно жуки на иголки. Один из слабо копошащихся полудохлых Ревунов не имел иных видимых ран на шкуре, кроме длинного обломка берцовой кости, пробившей легкое.

— Зверье, ненавижу. Всех порву на части! — Аграв все еще не успокоился, но силы неожиданно покинули его изможденное схваткой тело, и он опустился на одно колено. Конвульсивно сжатая рука все еще держала дымящийся от крови сабельный обломок, который в бессилии кромсал землю темницы. Вагр, перед глазами которого также начали плавать огненные круги, с трудом различал концовку схватки, разыгравшуюся в дальнем углу, где Ушаны приканчивали тюремщиков.

Люди, несколько мгновений назад яростно дравшиеся за свою жизнь, сгрудились вместе, не понимая, почему одни лемуты убивают других. Вагр шагнул к ним, дабы попытаться объяснить происходящее, но из его горла раздалось лишь какое-то сиплое бурчание вместо человеческой речи.

Пока он откашливался и пытался собраться с мыслями, случилось непоправимое.

Расправившись с остатками тюремщиков, трое Ушанов двинулись назад, к лазу. Один из них задержался у стены, разглядывая одно из прикованных к ней тел без всяких признаков жизни. Как показалось Вагру, он потянулся к массивному бронзовому кольцу, утопленному в древесину, чтобы вырвать из него удерживающие человека цепи. Разум несчастных пленников, похоже, был доведен до истинно звериного уровня: заметив движение лемута к одному из собратьев по несчастью, облитый кровью живой скелет рванулся в ту сторону. Вагр, попытавшийся его остановить, споткнулся о раненого Крыса и не успел.

Подскочивший к Ушану пленный резко ударил того в висок браслетом от кандалов на своем запястье. Удар оказался неожиданно силен и точен. Словно громом пораженный, мертвый лемут повалился к ногам неподвижно висящего на стене человека.

— Остановитесь! — вскричал вновь обретший подобие голоса Вагр, но слово предостережения потонуло в общем гуле, издаваемом пленными. Они одобрительно загудели и загремели цепями. Один из Ушанов уставился на своего мертвого товарища, повернулся к торжествующе голосящему пленнику и издав короткое угрожающее тявканье, взмахнул саблей. Вагр закрыл глаза. Его внутреннему взору представилась голова пленника, катящаяся ему под ноги. Лесоруб полной грудью вдохнул напоенный смертью воздух темницы и распахнул очи.

В повисшей тишине раздался лишь тонкий вой Желтого Ушана, сжимавшего собственный локоть, ниже которого бил фонтан крови. У ног замершего в изумлении живого скелета корчилась пушистая лапа, сжимавшая мгновение назад смертоносную саблю.

Стоящий над своим раненым собратом третий Ушан, находящийся в помещении, что-то пролаял, указывая окровавленной саблей на пленных, а потом резко схватил лемута за уши и перерезал тому горло.

— Вот это да! — вскричал Аграв, наблюдавший концовку этой сцены с колен. Шатаясь, он поднялся, подошел к замершему с раскрытым ртом Вагру и облокотился на его плечо. Тот покачнулся, хрипло откашлялся и сказал, обращаясь ко вновь заголосившим пленным:

— Эй, вы! Оставьте этого желтого в покое. Он только что спас всех нас от смерти!

Ушан же совершенно по-человечески встал на колени, склонил голову над павшим и высоким голосом трижды провыл. Скорбный вой на миг полностью заполнил собой притихшую темницу Мертвой Балки.

Закончив этот нечеловеческий погребальный обряд, лемут поднялся, подобрал саблю и уставился на лесорубов.

Вагр готов был поклясться, что прочел в звериных глазах загадочной твари боль и муку. Мохнатые уши шевельнулись, а из пасти раздался лай. Потом лемут махнул саблей в сторону прикованных к стенам тел, и пошел прямо на живых скелетов, глядя словно сквозь них.

— Дайте пройти! — в один голос крикнули лесорубы, но и без того пленные молча раздались в стороны, когда желтое существо прошествовало мимо них. Ушан еще раз оглянулся, и молча уставился наверх. С полуразобранной крыши ему спустили узловатую веревку. Вытерев саблю о серую шкуру поверженного лемута и засунув ее за самый настоящий кожаный пояс, Желтый Ушан быстро взобрался наверх и исчез из виду.

— Наверное, он предоставил заботу о пленных нам, — задумчиво протянул Вагр, и Аграв молча кивнул.