Братство тибетского паука

Свидетельница: Имеет прямое касательство! В ночь смерти пациента доктор Форестер написал письмо, в котором изложил итоги своих изысканий. Он считал, что пациента N искусственно заразили особо опасной мутацией вируса кори, и полагал, что вирус может быть опасен для всех, кто контактировал с больным. Доктор Форестер требовал проинформировать карантинную службу и установить в Мидл-Энн-Виллидж двухнедельный карантин. Вот. В корзине для бумаг я обнаружила копировальную бумагу с оттиском его письма. Прошу вас, инспектор Ньюпорт…

Тут не только коронер занервничал, но и инспектор пришел в замешательство, когда принимал папочку из рук Маргарет. Зрители уже не просто шушукались, а переговаривались в полный голос. Огаст тоже поморщился: даже будь он частным детективом, он нипочем не стал бы копаться в чужой мусорной корзине!

Коронер: Спасибо, доктор Уолтроп! Пройдите на свое место.

Свидетельница: Но я еще не закончила!

Коронер: Вы сказали достаточно. Напомню, мы здесь рассматриваем обстоятельства смерти мистера Форестера! Ваше заявление не имеет отношения к делу. Сядьте. Констебль, проводите доктора Уолтроп к ее месту.

Коронеру пришлось колотить молоточком, чтобы унять расшумевшийся зал.

Коронер: Слушания закончены!

Но вместо того чтобы покинуть зал, как того требовал коронер, доктор Уолтроп ухватила под руку инспектора, подтащила его к судье Паттерсону и стала убеждать их срочно отрядить констебля на почту и произвести выемку почтовых квитанций. Дело в том, что письмо адресовалось «дорогому другу Эндрю», а коронера звали именно Эндрю. Кроме того, старушка- сиделка, которая ходила отправлять письмо, вроде бы вспомнила, что адресовано оно было в Плимут. Но на почте доктору Уолтроп отказались представить какую-либо информацию о почтовых отправлениях — требуется вмешательство полномочных лиц! Мистера Форестера вполне могли убить, чтобы скрыть информацию о возможности эпидемии. Ведь скоро начнется весенняя ярмарка — мероприятие доходное и важное для сельской общины, но в случае карантина оно окажется под угрозой отмены.

Мисс Уолтроп очень волевая молодая женщина, заметил инспектор, — по ее настоянию из Плимута в деревню прибудет эпидемиолог. Но любая настойчивость имеет границы: даже если допустить, что инспектор установит адресата по записям о почтовых отправлениях, и вдруг окажется, что это действительно коронер, никаких оснований считать смерть больного в амбулатории насильственной и проводить дополнительное расследование все равно нет и не будет. Тело уже кремировано!

Джентльмены переместились в курительный салон. Высокие спинки кожаных кресел, в которых они расположились, год за годом поглощали запахи сигар и напитков, считавшихся аристократическими. Время неумолимо смешивало нотки ароматов, позволяя выветриться всему сиюминутному и лишнему, комната наполнялась аурой мудрости.

Напитки подавали с размеренной четкостью, которой уже не встретишь в суете лондонских салонов, а мистер Честер незримо дирижировал церемонией.

Инспектор длинным глотком осушил сразу полбокала хереса: за последние дни он чертовски устал. Он заглянул сюда, чтобы просить джентльменов — раз им самим нечего сообщить полиции — вести себя предусмотрительно, поскольку все пострадавшие были гостями Энн-Холла.

Мистер Честер возник за высокой резной спинкой кресла, в котором отдыхал инспектор, и заметил:

Прошу простить, сэр. Но все мои гости здесь, они благополучны и достаточно здоровы, чтобы разделить с вами вечернюю трапезу, — голос дворецкого звучал ровно, почти монотонно. — Упомянутые вами неустановленные лица вовсе не пострадавшие — оба скончались от естественных причин: один утонул, другой был болен инфекционной болезнью. Мистер Сингх с помощником отсутствуют всего несколько суток. Надеюсь, они скоро возвратятся под наш гостеприимный кров!

Если только они не угодили в зыбучие пески, — инспектор покончил с выпивкой, поднялся и подошел к окну. — Гиблое там место…

Неужели никому не удавалось спастись?

Почему же?.. В прошлом году мальчонка умудрился выбраться из зыби, с тех пор он молчит как немой. Моего предшественника инспектора Хьюза тоже успели откопать. Только радость от того не велика: он теперь сидит в инвалидном кресле, смотрит в стену не моргая и улыбается, когда санитарка утирает ему слюни. Никто не возвращается из песков прежним. Старые люди говорят, что пески никого не отпускают: если не смогут отнять тело, то отбирают у человека душу и разум…

Мистер Ньюпорт потянулся за новым бокалом.

Хотя о разуме жалеть не стоит. Только кажется, что люди живут разумом. На деле же они совершают иррациональные поступки. Гоняются за тенями прошлого, вместо того чтобы шагать по жизни не оглядываясь. Родные места притягивают их как магнит, сюда они возвращаются в поисках смерти.

Пятнадцать лет назад мать инспектора Ньюпорта решила прополоскать белье, взяла в руки таз, свалила в него барахло, махнула рукой детям и закрыла за собой дверь. Больше ее никто не видел.