Братство тибетского паука

Огаст кивнул, присел на кушетку, вытянул ногу: земля облепила подошву туфли, в шнурке запуталась пожухлая травинка — нет, носить их он больше не сможет. Он оглядел мрачноватые дубовые шпалеры, резьбу на перилах и впечатляющих размеров гобелен, запечатлевший сцену охоты:

Я думал, Энн-Хаус выстроили задолго до якобитов..

Вы не ошиблись, мистер Картрайт. В кладовой сохранилась кладка двенадцатого столетия, а в винном погребе — фрагменты еще более раннего, изначального, фундамента, — ответствовал дворецкий. — Желаете их осмотреть?

После. Дорога была ужасной… — пробормотал Огаст и продолжил как завороженный разглядывать гобелен: расфранченные джентльмены галантных времен возвращались с охоты, их поджарые псы бежали у ног лошадей; за лордами следовала челядь — сокольничие и ловчие несли плетеные клети с глухарями и перепелками, а в самом центре композиции два дюжих поселянина, мало похожих на изображения садоводов в современных иллюстрированных журналах, прижимали к огромному камню связанного волка, а третий — готовился выпустить обреченному зверю кишки острым ножом!

На мгновение сердце Огаста замерло, как будто он превратился в часть картины и холодная сталь уже проникла в его, а не в волчье тело. Кровь застыла в жилах, и только глубокий вдох принудил ее бежать дальше привычным маршрутом. Он готов был присягнуть, что видел сегодня именно этот камень, плоский дольмен на придорожном кургане, и точно такого же зверя, только уже мертвого. Усилием воли молодой человек оторвал взгляд от слишком реалистичного изображения и пробормотал, игнорируя всяческие приличия:

Представляете, мы сегодня видели мертвого волка!

Мертвого волка?

Конечно, я точно знаю!

Гасси, много ли ты знаешь о волках? Ты их видел только в зоопарке, — хмыкнул сэр Эдвард. — Всех хищников в здешних местах перестреляли раньше, чем старина Вильгельм высадился в Девоне под радостные крики моих предков и затеял чертову славную революцию[8]. Все дело обстоит гораздо проще. Грузовик сбил пастушью собаку, а кретин водитель поленился закопать бедолагу. Оттащил тело с дороги и спрятал за валунами, испугавшись, что хозяева потребуют денег за своего пса. Логично, мистер Честер?

Скорее печально. Я отдам распоряжение садовникам — пусть предадут прах земле.

Огаст исподтишка взглянул на лицо дворецкого, но обнаружил не больше эмоций, чем у гипсовой маски:

Считаете, животное сбил грузовик?

Да. Грузовик должен был идти с хорошей скоростью, чтобы превратить голову такого крупного пса в сплошное месиво.

Дурнота подкатила к горлу Огаста от одного воспоминания об этой мерзости:

Хватит, Эджи… Я уже на куски разваливаюсь! Хочу принять ванну, но чтобы вода была не слишком горячей, а пену взбили пышную-пышную…

Будьте спокойны, мистер Картрайт. Я лично прослежу за приготовлениями.

А мне подайте пару сэндвичей с холодной говядиной в бильярдную…

Как пожелаете, сэр!

Дрова мягко потрескивали, на вышитом экране, натянутом перед камином, отсветы пламени появлялись, смешивались и исчезали, как в китайском театре теней. Комнату наполняла нега. Ласковая пена и легкий запах лаванды, исходивший от предусмотрительно согретых полотенец, почти примирили Огаста с горечью девонширского изгнания. Он даже нашел в себе силы пойти в гардеробную, отдать лакею распоряжения по поводу костюмов на завтра, обсудил с ним запонки и жилеты, лично расставил на туалетном столике черепаховые гребешки и серебряные щетки для волос — всё подлинные предметы эпохи бидермейера, а фарфоровый флакончик для одеколона — начало восемнадцатого века!

Милые старинные мелочи были его большой слабостью. На действительно серьезные антикварные приобретения у Огаста попросту не было средств. Его семья была респектабельной, не более того. Ни громадного наследства, ни гарантированного места в палате лордов ждать ему было неоткуда. Стабильный процент с семейного капитала плюс скромное содержание, которое ему выплачивал опекун — в память о многолетней дружбе с покойным отцом молодого человека, плюс жалованье.

Даже при строжайшей экономии и полном отказе от излишеств он не смог бы сохранить привычный образ жизни без жалованья. По этой низменной причине Огаст решил посвятить остаток дня работе — попросил принести в библиотеку лампу и письменный прибор и стал исследовать состав их небольшой рабочей группы в свете новых фактов.

Пари…

Что говорят клубные правила о пари? Если невозможно трактовать результат пари однозначно или возникли сомнения в честности сторон, лицо, засвидетельствовавшее пари, может опросить очевидцев из числа членов клуба и вынести окончательное решение о победе той или иной стороны.

Значит, их с Эдвардом включили в злосчастный проект исключительно как потенциальных очевидцев, способных свидетельствовать в клубе. Ведь они оба появились на свет в самом великом и ужасном на свете городе — Лондоне! Огасту стало немного спокойнее, и он продолжил свои штудии с удвоенным рвением.

Оставалось выяснить, откуда взялись три других джентльмена.