Братство Трилистника (СИ)

— На самом деле, чуть раньше по этому проходу ушли, при деде Ивана Грозного, Иоанне III Великом, — поправил собеседника Матвей. — Но это неважно. Ты про дела государственные очень правильно сказал. Я ими не занимаюсь, так что меня ничего не держит. Волен, как птица. Потому и хочу полететь туда и обустраивать земли, которые Побережьем или Заморьем называют.

— Рисковый ты человек, Матвей… Хотя я тебя понимаю.

— Мой отъезд в Северную Америку решит ещё одну вашу проблему. Окончательно.

— Вообще-то любую проблему окончательно решает только смерть её носителя. Но это было бы с моей стороны чёрной неблагодарностью.

Григорий начал приподниматься с подушек. Потом встал со своего ложа и прошёлся по комнате, запахнув халат.

— Я поговорю с императрицей, а пока расскажи мне подробности, чтобы я изложил их ей, — почти официальным тоном произнёс светлейший князь Григорий Алексеевич Потёмкин, один из самых могущественных людей Российской Империи.

Его собеседник кивнул и, достав карты и документы, разложил их на изящном столике французской работы.

— Смотри, Григорий, вот здесь в заливе и на острове, мы территорию освоили плотно. Ребята Шелихова захватывают территории на Аляске. Так что им мы мешать не будем. Север, конечно, место богатое, но нас сейчас интересует более тёплый климат, потому что Аляску обеспечивать едой надо, а Заморье — оно кормит себя само, а вот колонизаторам хлеб продают по завышенным, очень завышенным ценам, всё-таки потомки новгородских купцов — понимают, что в их руках монополия.

— К тому же, — палец Матвея переместился западнее. — По слухам, которые собрали наши разведчики от индейцев, вот здесь обнаруживали золото, в самородках.

— Любопытно, — процедил князь. — Значит тебе нужно дозволение, денег, разумеется, и…

— Крестьян, — дополнил его предложение собеседник.

Потёмкин шумно выдохнул. Опять прошёлся по комнате.

— Ты же знаешь, что Катя не одобряет вывоз крепостных за пределы страны.

— Да ты что, Григорий, спятил? Заморье — территория Империи со времён Елизаветы.

— Да, точно. Прости, запамятовал. Просто уж больно далеко они… Да и удержим ли? — повторил он свою старую мысль, которая не давала ему покоя. — Там испанские и британские колонии рядом. И, хоть у англичан сейчас там проблемы с мятежниками в североамериканских колониях: балуют те, недовольны королём Георгом, но как только британцы наведут там порядок, так ведь и вспомнят и о западном береге.

— Поэтому, если мы хотим его удержать, то надо укреплять сейчас. Людьми, крепости строить, порты и верфи. Григорий, там же такие леса! А жители Ясенева Перевала прирождённые корабелы. Многие из них потомки архангельских поморов. Пару лет назад случай был. Им испанскую каравеллу пригнали, выкупили у вороватого губернатора в Новой Испании. Так они её не только скопировали, но и улучшили!

Потёмкин только крякнул и покачал головой. Несомненно, его собеседник был прав. Глупо отрицать столь очевидные вещи. Раз Российская Империя пришла на те земли, значит позором будет их упустить.

— А тут что у тебя ещё? — он взял со стола бумаги и вчитался, водя по строчкам своим единственным глазом. — Вот значит как… местное самоуправление. Широкие права… Ты, брат, часом не вольтерьянец?

— А что в этом такого плохого? Государыня-матушка, как ты помнишь, сама изволила увлекаться идеями этого мыслителя. Но здесь, дело не в этом. У жителей Заморья уже сложилась определённая традиция. Гарантировав в своё время потомкам новгородцам сохранение их прав, мы смогли взять их под руку Империи. Но если другим землям, тем, что рядом, не дать таких же вольностей, то это может привести к волнениям в будущем, а то и к мятежу.

Светлейший князь растерянно покивал.

— Матвей, ты прав. Но нам надо будет убедить Катю. Пойми, что это непросто, она баба дюже умная, к тому же не любит эту сибирскую шайку Шелихова, да и к тебе с большим подозрением относится, сам знаешь, по какой причине, хоть ты и не давал повода. Но после этой дурацкой выходки Васьки Мировича она очень подозрительно относится ко всем, кто имеет хоть какие-то права на российский престол.

Князь ещё немного подумал, а потом хлопнул ладонью по столу.

— Давай сделаем так. Я всё обдумаю, закину пару пробных удочек, сам понимаешь, не с руки ломиться напрямую с такими делами к государыне. Ты приходи через три дня, обговорим все детали.

— Уж извини, Григорий, что просьбой своей поставил тебя в неловкое положение…

— Я обещал же. Да и дело это нужное и правильное. И ты всё верно сказал, что нам надо укрепляться на американском континенте.

После этих слов гость распрощался с хозяином покоев. Оставшись один, светлейший князь Потёмкин прошёлся по комнате. Ещё раз просмотрел бумаги, задумчиво покачал головой, а потом крикнул в сторону огромного персидского ковра.

— Яшка! Вылазь давай!

Ковёр затрепетал и оттуда показался некий неприметный человечек, чьего имени и внешности не сохранила история.

— Всё записал? — строго спросил князь.

Тот покивал головой.

— И что скажешь? Искренне он говорил или чего-то задумал?

— Как на исповеди говорил, ваше сиятельство.