Братство

— Я бы не стал утверждать столь категорично, — развел пухлыми руками Мох. — Моя заслуга скромнее, чем ты думаешь. Я посоветовал уважаемой госпоже Смерти, как с вами правильнее обращаться, на какие рычаги давить. А дальше все пошло как по маслу. Вы же просто ходячий зоопарк грехов, амбиций и комплексов. Сразу было понятно, за какие струнки дергать. И, кстати, без обид: лично с тобой работать было легче всего.

— Ты же возглавляешь Орден хранителей планеты, — глотая подначку, проговорил Кулио. — Почему?

— Я же говорил, что он не поймет, — вздохнул Мох. Повернулся к Смерти: — А давайте грохнем их прямо сейчас?

— Даже не знаю, — лениво протянула девочка. — Можно, конечно. Как насчет того, чтобы это сделал их бывший дружок? Что скажешь, Артемиус?

— Это будет даже забавно, — заулыбался Мох.

— Но мы же у вас в гостях, а значит, по определению, уже мертвы, — нервно напомнил Самурай.

Смерть и Мох озадаченно переглянулись.

— Поступим так, — решила девочка. — Лажатэль и Обломиста проследят, чтобы вы ожили в нашей больнице. А потом Артемиус всех вас жестоко переубивает. Хороший план?

Кулио отпустил в ее сторону такое ругательство, что, будь Смерть настоящей девочкой, получила бы тяжелейшую психологическую травму на всю оставшуюся жизнь. Но она лишь удовлетворенно кивнула и хищно улыбнулась.

— Мы еще посмотрим, кто где оживет! — смело выкрикнул Маньякюр, собирая осколки шпаги. — У меня, если что, там все медсестры знакомые!

— Пока, дурилки, — подмигнула девочка-Смерть, и Степан почувствовал, как вязкий пол ушел из-под ног.

Его перевернуло вверх тормашками и завертело волчком. К горлу подступила тошнота, от тряски журналист едва не прикусил язык…

Стены, свод, колонны — все превратилось в огромную багряную воронку, которая закручивалась сильнее и сильнее. Линии изогнулись в спирали. Стали сужаться, словно взводимая часовая пружина, сделались плотнее и скоро превратились в точку.

Оглушительно хлопнуло.

И мир погас.

Глава 18 Полный распад

Очнулся Степан, как и было обещано, на больничной койке. Без подушки, простыни, обездвиженный. Его грудь, бедра и ноги были перехвачены прочными эластичными ремнями.

Журналист приподнял голову и осмотрел себя. Несколько перевязок и многочисленные ссадины, замазанные зеленкой, говорили о том, что прыжок со скалы все же не прошел бесследно. Интересно, долго его тело вылавливали из Индийского океана?

От мысли, что его оживили, в первый момент стало неуютно. В голову полезли сравнения с зомби из фильмов Джорджа Ромеро. Ну и пусть! Во-первых, ничьих мозгов он есть не собирается, а во-вторых, он снова жив и почти здоров! По крайней мере, мыслит вполне трезво.

На соседней кушетке кряхтел Викинг. Бородатый детина пытался порвать железные цепи, которыми медперсонал намертво приковал его к стальному каркасу кровати. Обрывки эластичных лент висели по бокам — видимо, их Викинг в порыве нежности порвал.

По тумбочке, стоявшей между койками, вальяжно полз таракан, расчищая усами путь среди засохших крошек. Палата, в которую поместили Братьев, была явно не лучшая. А говорили: випы, випы! Вот как меняется отношение к людям, когда они становятся ненужными…

Степан попробовал пошевелить рукой, потом другой. Бесполезно. Лента держала крепко. И как только Викингу удалось ее порвать… Ну и силища!

«Бесперспективняк», — подумал Степан, вспоминая унылое лицо Генриха Карловича. Это слово сейчас как нельзя точно подходило к ситуации, в которую попали Братья.

Маг Шу стоял в дверях, скрестив руки на груди. Он был в обычном воплощении, без салатового отлива, но все равно выглядел непривычно сурово. За его плечами прихорашивалась, любуясь в зеркальце рыжими кудрями, Обломиста.

Увидев, что Братья очухались, а Бюргер с Фантиком даже зашушукались, прикидывая, как слинять из палаты, она дернула Шу за рукав.

— Чего ты ждешь? Вот они, прямо перед тобой! Только прошу, покончи с ними как-нибудь поизобретательнее. Подключи фантазию, выдумай что-нибудь совсем необычное! Ну, пожалуйста, ну хоть разок сделай мне приятное…

Бюргер замолчал и печально вздохнул. Степану показалось, что ариец с морским волком до сих пор ревнуют барышень.

— Шу! — Кушетка Кулио стояла изголовьем к стенке, и шеф не мог видеть Мага. — Слушай, на этот раз я не настроен шутить! Бросай-ка свои заморочки, а то, клянусь: никаких полтах до пятниц! И вообще… уволю без выходного пособия.

Поняв, что угроза на Мага не подействовала, Кулио попытался дотянуться зубами до эластичного ремня, но безрезультатно.

— Это только у меня ощущение, что, пока мы были там, над нашими телами грязно надругивались? — снова подал голос Бюргер. — Уж очень как-то ноет. Ну, побаливает, что ли…

— Где? — поинтересовался Эльф.

Он был примотан к соседней кушетке. Из-за маленького роста ремень обхватывал лишь его ноги. Но для надежности волосы приклеили к изголовью скотчем.

— Какая разница, где у кого побаливает! — гневно вскричал Маньякюр, зыркая глазом туда-сюда. — Теперь уже все равно, Бермудский треугольник мне в попец!