Братва. Пощады не будет

Он немного нервничал, хотя и считал, что этого рыжего верзилу бояться глупо. Ведь у того на морде прямо написано, что молоко на губах еще не обсохло. Пустое место против такого матерого волчары, как он, Франт.

Цыпа неожиданно вынырнул откуда-то сбоку, по-хозяйски усевшись напротив киллера.

– Нынче воскресенье, а не пятница, – напомнил он, странно улыбаясь. – Какие-то проблемы?

– «Клиент» потерялся. По ходу, вы его спугнули раньше времени, – Франт вынул из кармана бумажный сверток и положил перед заказчиком. – И вчера, и сегодня наведывался по адресу – без понта. Загасился он наглухо. Вряд ли уже объявится. Это твои три «штуки». Возвращаю, раз прокол получился. Хоть и не по моей вине.

– Ну что ж! – Цыпа сунул руку под куртку, очень довольный тем напряженным взглядом, с каким следил за его движениями Франт. – Есть новый заказ. Даем только сутки на выполнение. – Положив тонкий почтовый конверт поверх свертка с деньгами, придвинул все это к Франту. – Так что бабки можешь обратно взять.

– Заметано! – испытывая большое облегчение, кивнул Франт. – Сделаю в лучшем виде! Останешься доволен!

– Ты уж постарайся, – ухмыльнулся Цыпа и, полуобняв киллера за плечи, заглянул ему в глаза. – Помни: только сутки у тебя! Ну отдыхай. Удачи!

Оставшись один, Франт с удовольствием приступил к ужину, запивая остро наперченную баранью поджарку ледяной «Смирновской» из пузатенького запотевшего графинчика. Мысль о неожиданно быстро вернувшихся к нему в карман трех тысячах долларов приятно грела душу не хуже, чем водка желудок.

Домой прибыл на такси, спеша по-тихому удвоить алкогольный отряд, орудовавший в его нервной системе, чтобы окончательно победить остатки черной депрессии, всегда накатывавшей на Франта по вечерам.

Выпив рюмку, расслабленно откинулся в кресле и вскрыл конверт, вытаскивая фотографию приговоренного к смерти «клиента».

Целая минута потребовалась ему, чтобы со всей очевидностью осознать, что с любительской цветной фотографии на него глядит он сам.

Только что лениво плавающие в разных направлениях мысли, словно заслышав трубный сигнал тревоги, мигом выстроились в единый ряд. Опьянение практически полностью улетучилось, только предметы окружающей обстановки смотрелись все так же выпукло и красочно-сочно.

«Выходит, Цыпа со мною просто играл! Крутым умником себя считает, малолетка тупой! Но как он узнал, что я отпустил «клиента» на все четыре? Или только подозревает? Хотя уже все равно. Надо срочно рвать когти. Кретин Цыпа мне щедро целые сутки на самоубийство выделил. Что ж, времени вполне достаточно, чтобы вы, ребятки, меня уже никогда не нашли! – Франт перевернул фото и прочел непонятную надпись. – Падла обмороженная! Дурой какой-то еще обзывает!»

Машинально порвал фотографию и запалил обрывки в пепельнице. Наблюдая за зеленоватыми язычками пламени, прикинул, что из шмоток необходимо взять с собой в дорогу. Если б твердо был уверен, что располагает временем, вывез бы все свои костюмы и видеодвойку. Цыпа, ясно, заявится сюда не один и, не обнаружив хозяина, сожжет со злости фатеру к чертовой матери! Ну и ладно, снявши голову, по волосам не плачут. Да и двенадцать тысяч гринов послужат ему неплохой компенсацией грядущих материальных потерь.

Отвинтив внутреннюю крышку холодильника, открыл нишу-тайник, где хранилась вся его денежная собственность. Около сорока тысяч в купюрах пятидесяти– и стодолларового достоинства. Сложил их в кейс-«дипломат», добавив туда же семь миллионов рублей из стола секретера.

У платяного шкафа решил не задерживаться, чтоб не оплакивать по-глупому свой гардероб. Все же сунул в объемную туристическую сумку шведскую дубленку и смокинг. Сам же переоделся по-походному – в джинсовый костюм и легкие черные кроссовки.

Перекинув ремень сумки через плечо и взяв кейс, хотел уже покинуть квартиру и только тут вспомнил о Наркоше, который неподвижным чучелом восседал на шкафу, кося на хозяина подозрительный глаз. Четверть часа потребовалось, чтобы загнать свободолюбивого попугая в ненавистную ему клетку. Франт изрядно запыхался и вспотел.

По новой нагрузившись, протянул руку к клетке и услышал злобно-насмешливый скрипучий голос:

– Чудо в перьях!

Перепугался не на шутку, пока не понял, что слова принадлежат попугаю. Волна дикой ярости буквально затопила мозг Франта, выступив на лице бордовыми пятнами.

– И ты туда же, сволочуга! Издеваешься?! – сграбастав клетку, Франт с размаху швырнул ее на пол. Клетка треснула и распалась на части. Выпавший Наркоша, перевернувшись на спинку, засучил своими голыми лапками, вытянулся и затих, широко разинув клюв.

Несколько минут хозяин смотрел на погибшего пернатого дружка пустыми, бессмысленными глазами. Затем, подхватив кейс, поспешно покинул ставшую ненавистной квартиру.

«Глядишь, еще и не все потеряно! Выпутаюсь! – успокаивал он себя, запирая по привычке дверь. – Можно ведь опередить ребятишек. Если оперативно «разменять» Цыпу вместе с его шефом...»