Братва: Век свободы не видать

– Это уже совершенно никакого отношения к делу не имеет! – отрезал старший пристав, пряча листки с компроматом в стальное чрево сейфа и старательно запирая его на кодовый замок. – Главное, Евгений Михайлович, что сегодня данная информация находится у меня, а завтра, ежели не договоримся, она попадет в другое ведомство, где с вами будут разговаривать уже по-другому...

– Налоговую полицию имеете в виду?

– Нет, уважаемый! ФСБ!

– А при чем здесь они? – Я даже удивился.

– А при том, Евгений Михайлович, что ваш подпольный водочный цех наносит вред не только желудкам покупателей, но и самому государству, подрывая его экономику. Так как?

Мне была необходима небольшая пауза, чтоб прошевелить ситуацию от и до. Для этой цели я неторопливо вынул из кармана пачку сигарет и очень неспешно закурил.

«Ну, насчет Федеральной Службы Безопасности Назаренко наверняка заливает, просто на понт берет. «Паленкой» интересуются налоговая полиция и управление по экономическим преступлениям. И там и там у меня есть довольно серьезные связи. Смогут замять дело, но семь шкур, ясно, за это сдерут с фирмы. Да и торговлишку суррогатом придется прикрыть от греха на неопределенное время во всех заведениях. А это будет уже почти катастрофа – убытки нашей фирмы составят как минимум четырехзначную цифру в долларах с каждой торговой точки. Перспектива явно не из веселых... Дешевле заплатить этому вымогателю...»

Хозяин кабинета молча наблюдал за моими хитрыми табачными манипуляциями, терпеливо ожидая реакции на свои слова.

– Ладушки! – Я решил взять быка за рога, так как тянуть кота за хвост смысла не видел. – Подобьем бабки, итог то бишь. Каковы ваши предложения, господин старший пристав?

Назаренко, удовлетворенно хмыкнув, откинулся на спинку стула, убедившись, что разговор пошел в нужном ему русле.

– Только не поймите меня превратно, уважаемый Евгений Михайлович, я не шантажист, – начал он, суетливо забегав взглядом по столу. – Знаете, какова зарплата у пристава?

– Нет. Понятия не имею, – я невольно усмехнулся. – «Лимона» два-три?

Глаза Назаренко широко распахнулись, как окна в знойный день:

– Бог мой! Вашими бы устами... Четыреста тысяч всего-то! Разве возможно прожить на такие гроши?! А семью содержать? Вот и приходится крутиться как-то, постоянно выискивать дополнительные доходы. Вы, надеюсь, меня понимаете?

– Более чем! Давайте ближе к теме. Наша фирма всегда готова оказать благотворительную финансовую поддержку особо бедствующим сотрудникам доблестных правоохранительных органов. В пределах разумного, конечно. Итак: сколько?

Назаренко как-то незаметно уже растерял весь свой внешний лоск и напыщенности выглядел сейчас не хозяином положения, даже не вымогателем, а банальным просителем. Мне, признаться, стало его немного жаль где-то в глубинах души.

– Думаю, вам не будет слишком обременительно выплачивать мне четыреста долларов в месяц? – Старший пристав неуверенно улыбнулся. – Это ведь всего лишь стольник в неделю. Принципиальных возражений не имеете?

Я чуть было не расхохотался. Как же мелко плавает эта рыба! Я-то по наивности считал Назаренко зубастой щукой, а он оказался обыкновенной плотвой! Гора родила мышь, как говорится. С великим трудом, но мне все же удалось сохранить на лице внимательно-серьезное выражение.

– Крупная сумма... Но, возможно, она нас устроит. Сразу дать положительный ответ трудно, так как необходимо все досконально прежде взвесить. – Я сделал вид, что задумался. – Дадите мне пару-тройку дней на размышления?

Назаренко был явно разочарован, если не раздосадован:

– Хорошо, Евгений Михайлович, жду вас послезавтра в полдень. Не возражаете?

– Ладушки! – Я был более чем доволен. Оттяжкой выплаты этой смехотворно малой суммы я окончательно унизил пристава, полностью рассчитавшись с ним за его насмешки в начале переговоров.

Цыпа нервно расхаживал вокруг «мерса», протирая вехоткой и так блестевшие стерильной чистотой стекла. При моем появлении облегченно выдохнул воздух и счастливо заулыбался, как дурак.

– Все путем, Евген? Без осложнений?

– Как всегда, – усмехнулся я такой детски-искренней радости телохранителя, отразившейся на его лице, сияющем, как золотая двадцатидолларовая монета. – Заводи тачку, брат, ты уже дырки в стеклах протер!

– Кто такой Назаренко этот? Зачем вызывал?

– Старший судебный пристав. Мелкий вымогатель, дешевка. Вынюхал откуда-то, что мы «паленой» водярой торгуем, вот и наехал, шантажист задрипанный!

– И мы будем ему платить? – спросил Цыпленок, моментально нахохлившись и исподлобья уставясь злыми глазами на парадные двери налоговой инспекции, как баран на новые ворота.

– Нет, конечно, – успокоил я соратника, благоразумно решив не посвящать его в столь малозначительную «стипендию», как четыреста баксов. Деньги смехотворно копеечные, сам лично буду их Назаренко отстегивать. Пристав вполне может оказаться полезным приобретением в нашей колоде. Как сейчас, так и в будущем.

– Куда теперь? – уточнил курс Цыпа, поворачивая ключ зажигания. – В клуб?