Браво. Морская волшебница.

— Едва ли я сообщу олдермену ван Беверуту нечто неизвестное, — заключил молодой моряк, — если прибавлю, что этот малый позволил мне посетить флигель, а затем хитростью завлёк меня в засаду, причем его сообщники предварительно захватили в плен экипаж моей шлюпки.

— Разбой и законность! — вскричал бюргер, верный своей склонности к энергичным выражениям. — Я впервые слышу об этом! Ваше поведение было неблагоразумно, если не сказать иначе!..

Казалось, капитан Ладлоу почувствовал облегченно, поняв по откровенному изумлению собеседника, что ему ничего не было известно о том, как был схвачен королевский офицер.

— Этого бы не случилось, будь часовые столь же бдительны, сколь коварны оказались наши противники, — продолжал он. — Но меня стерегли плохо и, не имея возможности вернуться на корабль, я…

— Ну же, капитан Ладлоу, не тяните! Вы направились на причал — и что дальше?

— Возможно, сэр, что я больше подчинился чувствам, чем долгу, — произнес Ладлоу покраснев. — Я вернулся к флигелю и…

— …убедили мою племянницу забыть свой долг в отношении дяди и опекуна!

— Это обвинение жестоко и несправедливо как в отношении мадемуазель Алиды, так и меня! Я понимаю различие между весьма естественным желанием обладать безделицами, покупка которых запрещена законом, и злонамеренным подрывом таможенных установлений нашей страны! Я уверен, что немногие девушки ее возраста нашли бы в себе силы отказаться от приобретения вещей, которые были разложены перед глазами прекрасной мадемуазель Барбери, учитывая, что наибольший риск, которому она подвергалась, — это конфискация приобретенных ею товаров, коль скоро они уже были ввезены в колонию.

— Справедливое различие! Оно может облегчить наши переговоры. Я вижу, что господин юридический советник — мой друг и ваш отец — воспитал своего сына в понимании тонкостей законов, что особенно важно в том ответственном положении, которое вы занимаете. Итак, моя племянница имела неосторожность принимать у себя контрабандиста?

— Господин олдермен, между берегом и бригантиной всю ночь сновали лодки. А в весьма неурочный полуночный час из устья реки вышла периагва и направилась в город…

— Сэр, лодки плавают тогда, когда их приводят в движение гребцы. Ничего больше я сказать не могу. Если товары ввезены в провинцию беспошлинно, их надо разыскать и конфисковать, а если на берег высадились контрабандисты, их должно изловить. Не следует ли незамедлительно отправиться в город и доложить губернатору об этой подозрительной бригантине?

— У меня другие намерения. Если товары уже переправлены через залив, мне поздно охотиться за ними; но еще не поздно захватить бригантину. Однако я хотел бы выполнить мою задачу так, чтобы не нанести ущерба достойному уважения имени…

— Мне нравится ваше благоразумие, сэр, хотя ущерб понес бы только экипаж бригантины; доброе торговое имя — это нежный цветок, с ним следует обращаться бережно. Я вижу возможность достичь соглашения, но давайте, как полагается, выслушаем сперва ваши предложения, ибо сейчас вы представляете королеву. Я надеюсь, что ваши условия будут носить умеренный характер, как и подобает между друзьями. Или, может быть, следовало сказать — между родственниками, капитан Ладлоу?

— Я был бы весьма польщен этим, сэр, — с нескрываемой радостью ответил молодой моряк. — Но сперва разрешите мне на одно мгновение навестить «Обитель фей»?

— В этом мне трудно отказать вам, имеющему теперь право посещать флигель по собственному усмотрению, — ответил олдермен и, не задумываясь, повел гостя по длин-ному коридору в опустевшие покои своей племянницы, по дороге продолжая глухо намекать на события прошедшей ночи. — Это было бы неблагоразумно с моей стороны, молодой человек… А вот и флигель Алиды. Как было бы хорошо, если б я мог сказать: а вот и сама хозяйка!

— А разве красавица Барбери не занимает больше «Обитель фей»? — спросил Ладлоу с непритворным удивлением.

Олдермен ван Беверут изумленно воззрился на молодого человека, размышляя о том, насколько ему выгодно для предстоящих переговоров с королевским офицером скрывать факт исчезновения Алиды, а затем сухо заметил:

— Ночью в бухте плавали какие-то лодки. Видимо, захваченные в плен люди капитана Ладлоу были вовремя освобождены.

— Мне неизвестно, где они… Шлюпка исчезла, и я здесь совсем один.

— Значит, вы хотите сказать, капитан, что Алида Барбери не бежала прошлой ночью из дома своего опекуна, чтобы искать убежища на вашем судне?

— Бежала?! — в ужасе воскликнул молодой человек, — Алида Барбери бежала из дома своего опекуна?

— Капитан Ладлоу, мне сейчас не до шуток. Дайте слово джентльмена, что вам ничего не известно об исчезновении моей племянницы!